Последний Намсара. Боги света и тьмы - стр. 16

Враги – в самом сердце дворца, в жилище короля, которого они трижды пытались убить.

О чем только Дакс думал?

Лестонги свято верили в древний уклад и ревностно охраняли его – тем удивительнее казалась их готовность ослушаться собственного бога и нарушить вековой запрет на цареубийство. Этот закон был одним из немногих, что король драконов позволил оставить.

По закону, уходящему корнями в миф о богине Искари, пытавшейся убить Седого Ольна, любого, кто посмеет лишить короля или королеву драконов жизни, ждет смертная казнь. Это означало, что как только лестонги задумают покушение, каждый из них сознательно идет на самоубийство.

Мысли о лестонгах прервал голос Сафиры, позвавшей ее по имени.

– Да? – обернулась к ней Аша.

– Что?

Сафира всматривалась в группу незнакомцев, оглядывая каждого с головы до ног, прикидывая, кто из них лучше натренирован и у кого под полой может быть спрятано оружие. Она делала это всякий раз, когда входила в комнату. Инстинкт самосохранения превратился в привычку.

– Ты меня только что позвала, – сказала Аша.

– Нет, это не я.

Аша оглянулась, заглянула в боковой коридор, скользнула взглядом по солдатам, торчащим вдоль стены, словно частокол. Никого поблизости не было.

Не успела она повернуться обратно к Сафире, как по толпе гостей во дворе пронеслась волна шиканья. Музыка оборвалась. Аша знала, что произошло.

Люди заметили Искари.

Уж лучше сразу с этим покончить.

Она вышла из-под арки во двор.

Все взгляды устремились к ней. Она ощущала их тяжесть, так же как чувствовала в груди собственное жестокое сердце. Взгляды острые, словно кинжалы, бешеные, как загнанные в угол дикие вепри. Аша не отводила глаз. Один за другим люди потупляли свой взор и отступали, образуя молчаливый коридор, по которому она шла прямиком к отцу, с улыбкой глядевшему в ее нахмуренное лицо.

Рядом с ним стоял юноша в золотистом наряде – почти полная копия короля драконов: курчавые волосы, добрые карие глаза, вытянутый нос, дважды сломанный по его же вине и оттого слегка кривой. Юношу звали Дакс, и он был старшим братом Аши.

Сейчас она заметила, что с ним что-то не так. Пробыв в Редколесье ровно месяц, он вернулся явно не таким беззаботным, каким был раньше. Исчезло вечное озорство в глазах, улыбка, от которой таяли все девушки, погасла, кулаки, постоянно ищущие драки, разжались. Того парня будто подменили. На его место пришел кто-то похудевший, уставший и… немногословный.

Аша оставила Сафиру позади. Ее кузина не имела права приближаться к королю драконов. То, что она вообще осталась жива, будучи дочерью невольницы и королевского сына, было просто чудом. Ее оставили во дворце и позволили расти там, где Лилиан и Райан, ее родители, переступили запретную грань. Благосклонность короля – единственное, что давало ей право войти во двор, но на этом она и заканчивалась. Сафире никогда не стоять рядом со своей семьей.

Аша заняла свое место возле отца, бросив озабоченный взгляд на брата. В этот момент звуки труб известили о появлении во дворе четырех невольников-звероловов. Они внесли огромное серебряное блюдо с витиеватой чеканкой, на котором возвышалась голова дракона. Узкие желтые глаза померкли, язык вывалился из пасти – жалкое подобие того воплощения ярости, что он являл при жизни.