Размер шрифта
-
+

Последний крик лета - стр. 4

Я громко и раздраженно выдохнула, сложив руки на уровне солнечного сплетения.

– Че там пишут? Новостей никаких не было? – спросил какой-то парень негромко.

– Интернет не ловит… – досадно шепнул кто-то. – Хотя полчаса назад еще ловил.

– Это из-за военных. По-любому, – громко ответил водитель средних лет. – У них глушилки сотовой связи.

Где-то позади раздался голодный крик еще одного младенца. Это была толстенькая девочка месяцев шести и ее мать с грудью едва ли не шестого размера. Я увидела их на автовокзале еще до посадки на автобус. Девушка лет тридцати бесконечно ворковала над дочерью и на протяжении получаса кормила грудью, закрыв ребенка от лишних глаз хлопковой пеленкой. А отец и муж носился вокруг них с несколькими бренчащими игрушками в руках, лишь бы их чадо не стало скучно. Но, вероятно, мужчина их лишь провожал, потому как в автобус не сел.

– Когда мы остановимся в туалет? – спросила у водителя женщина со знакомым скрипучим голосом.

– Пробка, разве не видите? – равнодушно бросил мужчина, взяв в руки смартфон. – Либо терпите до границы, либо выходите прямо сейчас. Все равно уже минут пятнадцать стоим на одном месте.

– А можно прибавить кондиционер? Жара невыносимая, – произнесла все та же беременная шепелявая женщина.

– Не нужно, женщина, здесь дети! У меня уже руки замерзли, – возмутилась вторая. По голосу ей было не меньше пятидесяти.

– Какая я вам женщина? Мне всего тридцать! И это ваши проблемы! Это не значит, что другие должны в обморок падать от жары, – недовольно проскрипела беременная. – Наденьте тулуп.

– Еще чего! Делать больше нечего. Хабалка!

– Я вообще-то беременна. Хотите, чтобы я в обморок упала от духоты? Кто меня потом откачивать будет? Вы что ли? – прошепелявила скандалистка, высунув голову в проход. – У меня вообще-то еще дочка пятилетняя есть, и ей не холодно от теплого ветра! Привыкли кутаться как капуста… Тоже мне…

– Спокойно, я ничего прибавлять не буду. Бензин дороже, – без энтузиазма ответил водитель.

Мы с мамой молча переглянулись. Ее глаза, как две капли воды, были похожи на мои – ясное небо в яркий солнечный день. Но, зная ее, я заметила мимолетную обеспокоенность в ее взгляде. Она поправила светлую прядь из стрижки боб-каре, и я подумала, как мы обе похожи: светло-русые волосы, золотисто-пепельный оттенок, который так нравится женщинам. В детстве, когда мама брала меня с собой на работу в парикмахерскую, ее клиентки часто указывали на меня, говоря: «Хочу такой цвет, как у твоей дочери». Мне от нее передалась и бледная нежная кожа, благодаря которой я всегда была счастливой обладательницей синяков под глазами и гематом на теле от малейшего прикосновения.

О жаре и уборной я тогда думала в последнюю очередь. А вот отсутствие интернета весьма беспокоило. По привычке я начала нервно трясти ногой. Мама мягко погладила меня по коленке в утешающем жесте.

– Все хорошо, – всего лишь шепнула она, коротко кивнув.

Но я чувствовала, что эта ситуация не приведет ни к чему хорошему.

– Смотрите, четыре машины развернулись и едут обратно по обочине! – громко воскликнула девочка лет пяти.

– Амалия, не ори ты так! – упрекнула ее мать, которую саму совсем недавно назвали хабалкой.

Наконец, автобус продвинулся вперед на несколько метров. Скорее всего за счет уехавших машин. Прошло пятнадцать минут и еще минус семь-восемь автомобилей, уехавших по обочине. Я забеспокоилась и заерзала на месте. Автобус двинулся вперед метров на триста, а после вновь остановился. Граница стала ближе, и КПП теперь можно рассмотреть, если прищуриться. Я нервно сглотнула, увидев на границе людей с оружием.

Страница 4