Последний крик лета - стр. 22
Обычный кошмар, призналась я, смутившись, а после откинулась на спинку сидения.
Неужели я так громко хрипела во сне? Боже, как стыдно.
Сбоку закряхтел Ярик, и мама тихонько ткнула меня локтем в бок. Я тут же подскочила и по привычке сделала смесь, пока она меняла подгузник. Едва малыш присосался к бутылочке, к моему плечу осторожно прикоснулись.
Извините, можно я помолюсь у вас в проходе? скромно спросила Амина, младшая сестра Ясмин. Это всего на пять минут.
Ее большие карие глаза с зеленоватым оттенком застенчиво бегали по моим кроссовкам, не решаясь встретиться с моими. А в руках она удерживала небольшой молитвенный коврик с нарядной золотистой исламской вышивкой.
Я взглянула сквозь ее молочного цвета хиджаб, который покрывал голову, и уловила, как Амир и Ясмин уже расположились на своих ковриках в проходе автобуса и сложили руки в молитвенном жесте. А после молча ей кивнула и села обратно на свое место. Девушка вежливо улыбнулась одними губами, благодарно кивнула и подправила платок перед намазом. На ней свободно сидело однотонное мусульманское платье песочного оттенка, которое она тут же поправила, чтобы сесть на колени.
Впрочем, они с сестрой были очень похожи: у обоих было утонченное изящной формы лицо, суженное к острому подбородку, тонкий нос с небольшой горбинкой, тонкие словно покорные слегка закругленные темные брови, застенчивые большие глаза, обрамленные густыми ресницами, и даже небольшим ростом они были схожи. Но парочка различий все же была: у старшей сестры имелись в меру пухлые губы с четким контуром, а также черные притягательные глаза, а у младшей были тонкие бледные едва заметные губы и карие глаза с зеленым отливом.
Что за? раздался позади недоуменный возглас проснувшейся Агнии. Вы не можете делать это в другом месте? Я в туалет хочу.
Мы с Максом как по команде обернулись и обнаружили недовольное одутловатое ото сна лицо Агнии. Она нахмурилась, разглядывая, как мусульмане удерживали ладони перед собой, протирали ими лицо, а после наклонялись в земном поклоне, прикоснувшись лбом к коврику.
Молчала бы лучше, тихим голосом вмешалась Софья Дмитриевна. Не видишь, люди молятся? Нельзя мешать.
А почему они остальным мешают? продолжала недоумевать Агния, эмоционально всплеснув руками. Ее скрипучий голос стал выше, словно скрежет ногтя по металлу. Этим можно заниматься в другом месте. Я хочу в туалет, а беременным терпеть нельзя!
Невоспитанная, осуждающе прошептала Софья Дмитриевна одними губами, приподняв подбородок.
Никому они не мешают, раздраженно добавила Анжелика, выглянув в проход.
Что с тобой, женщина? Амир первый завершил молитву, аккуратно сложил коврик и направился к вечно недовольной беременной. Не иначе, как шайтан в тебя вселился? Что мы тебе сделали?
Отойди от меня! проскрипела беременная.
Тебе следует извиниться, уже громче настояла Софья Дмитриевна.
Еще чего! У меня с фанатиками разговор короткий. Они не имеют право мешать другим своей религией! воскликнула Агния, встав с места, а после ткнула сонную дочь. Амалия, идем, нам здесь не рады! Дорогу беременной, расступитесь!
Агния недовольно захромала в сторону выхода, взяв в здоровую руку ладонь дочери, а в нездоровую дорожную сумку. Люди вокруг начали потихоньку просыпаться от переполоха и сонными глазами рыскать по салону с немым вопросом на лице.