Последний из рода Демидовых. Том III - стр. 32
Но зачем ему это нужно? Я бы и так отпустил Нохая, к чему этот цирк? Чтобы я позволил уйти ещё и его сыну? Да и Ундэс не являлся каким-то уникальным специалистом. Что, у меня недостаточно слуг? Или дело не в этом? Может есть некоторая угроза раскрытия моего происхождения? Я хочу сказать, что Нохай может выдать мой секрет с получением тела Демидова. Но на территории Великой Монголии до меня никому нет дела, поэтому эта версия тоже не подходит. От того, как всё было проделано, у меня почему-то сильно свербела чуйка. Пауза затянулась, и Герда меня окликнула:
– Клемент, что ты скажешь?!
– Да… Соболезную вашей утрате. – я показал глазами, что обращаюсь сразу и к Нохаю, и Ундэсу, – Конечно, я отпускаю вас обоих.
– Благодарим, господин! – монголы вновь поклонились, словно солдатики на параде. – Вы позволите нам покинуть поместье прямо сейчас? Похороны запланированы на завтра, а ближайший самолёт отбывает поздно вечером.
И вот опять, всё так сказано, что просто нельзя отказать. Я пожал плечами:
– Езжайте. – почти равнодушно ответил я, но немного подумав, спросил, – Но вы же вернётесь?
Слуги переглянулись:
– Конечно, господин. – на лице Нохая застыло такое выражение, словно от ответа зависела его жизнь.
– Я всё понимаю, езжайте и не о чём не беспокойтесь. Будем считать, что вы в оплачиваемом отпуске. И не торопитесь возвращаться, у тебя… я хотел сказать, у вас месяц!
Зачем я это сделал? Хотел посмотреть на реакцию слуг. Нохай с сыном удивлённо переглянулись, и им явно понравился такой ответ. Ещё раз быстро поклонились в пояс, и тут я не выдержал:
– И хватит уже кланяться! Неужели это не нормально для Великой Монголии, чтобы на похороны родственников не отпускали слуг?
– Мы с сыном сердечно благодарим господина за его великодушие и щедрость! – ответил Нохай, а его сын вновь попытался поклониться, видимо, на автопилоте, но Нохай остановил его, – На нашей родине действительно могут отказать слугам в этой милости…
– Ой, Нохай, да подвязывай ты уже вот с этим вот всем! Я что, не человек?
– Мы уже уходим. До свидания! – слуги явно торопились убраться подальше с территории поместья. И поклонившись, в этот раз очень сдержанно, оба вышли в коридор, где их ждали собранные чемоданы.
Даже с учётом того, что у Нохая умерла бабушка, вёл он себя странно. Я сел за стол, а Герда как ни в чём не бывало, спросила:
– Тебе, как всегда, яичницу с чаем?
– Ага! – я кивнул.
Герда включила телевизор, по Московскому Вестнику шли новости. На экране появился экстравагантный диктор в очках и синем щегольском костюме. Его волосы были идеально уложены в строгую и одновременно стильную причёску.
– Сегодня Великая Монголия скорбит! Великий хан – Хай-Шан прощается со своей матерью. Жена Великого хана – Тогон-Метюра прожила долгие сто четыре года! Родила ему пятерых сыновей и двух дочерей и совместно с мужем занималась политикой. А после смерти мужа всецело посвятила себя помощи сыну. Органа-Чаха – так звали почившую, самолично принимала послов и подписывала договоры между странами, а также активно занималась благотворительностью…
Дальше я не слушал. Не знаю, бывают ли такие совпадения, но возраст бабушки Нохая и матери Великого хана оказались одинаковыми…
– А вы знаете что-то ещё об отъезде Нохая? – обратился я к сидевшей напротив ведьме.