Последний Инженер - стр. 23
Кали продолжала курить кальян, осторожно затягивалась, прикрывая дрожащие ресницы.
Карага засмотрелся.
Это было красиво.
– Забирай свои вещи, – вполголоса сказал Эвил, подобравшись сзади, – и устраивайся в любой свободной комнате.
– Вещи… – Карага обернулся. – У меня только сумка и парень. Эвил, посмотри парня. У него регенерация налажена, хотя и медленная. Я пришел домой, глянул под бинт, там уже срастается… да и ты говорил – спицы какие-то. Возьми его, разберись.
Карага наклонился и поднял свою туго набитую спортивную сумку.
– Где Юга? – спросил он уже у самой двери.
Морт и Эру не отреагировали никак, Эвил тоже промолчал – он присел на корточки перед Кеннетом и принялся рассматривать его глазное яблоко, туго и больно оттянув веко. Кеннет не сопротивлялся и смахивал на мертвого.
Ответила Кали.
Она взмахнула средней парой рук, очертила одной из них красивую дугу, а верхней парой указала влево – обеими руками, жестом, похожим на часть восточного танца.
Карага кивнул и вышел, пробравшись в дверь боком и на полусогнутых ногах.
Комнату он себе подбирать не стал, сумку бросил в коридоре и сразу отправился в лабораторию Эвила, где тот и проводил большую часть времени за своими неудобными экспериментами – например, насаживанием свиной головы на плечи безголового утопленника, выловленного в каменном водоотводе Мошквы-реки.
Карага заставал Эвила и за более странными занятиями, и хотя пару раз порывался спросить – зачем? – но так и не спросил.
Ни свиной головы, ни утопленника в лаборатории не было. Были какие-то банки с разноцветными биопластиками, сформированная на разделочной доске правая рука, распластанная по слоям. В мягком розовом биомясе поблескивали спицы меха-мышцы.
Юга лежала на другом столе, свесив ноги на пол с одной стороны, длинные волосы – с другой. Ее голова была разделана так же тщательно, как и рука на доске. Желтый пластиковый череп поблескивал под лампами. Залитый синим желе мозг тихонько подрагивал, и торчащие в нем датчики покачивались, как цветы на диковинном изрытом поле.
Дыру, пробитую пулей, Эвил обложил кусочками копирующего геля, но тот не спешил превращаться в клетки мозга, попросту затвердел и окрасился в серый.
Видно было, что Эвил старался. По тому, как была убрана в зажимы голова Юги, по ювелирности надрезов, тщательности расположения кусочков геля, было видно, что Эвил потратил уйму сил и не собирался сдаваться.
Карага глянул на почти плоскую обнаженную грудь Юги. Эвил стащил с нее одежду и бросил в ведро под столом. Карага пошарил внизу, вытащил запыленную юбку и прикрыл тело.
Юга бы не хотела валяться на столе голой, подумал он. Что вообще за дурацкая манера раздевать все, что попадает в эту лабораторию? Утопленника Эвил тоже разоблачил догола… а свинью вовсе побрил.
– Жалкое зрелище, – отметил Эвил, с грохотом раскрывая дверь и волоча за собой Кеннета.
– Мое зарядное устройство, – сказал Карага, – поверить не могу.
– Я тоже шокирован, – натягивая рыжие перчатки, признался Эвил, – накануне я предупреждал ее, что дело очень серьезное и следует соблюдать осторожность, но маленькая леди меня не поняла.
– Ты – предупреждал? – хмыкнул Карага.
– И не зря. Она получила предназначиванную тебе пулю.
– Мать твою перековать! – воскликнул Карага. – Какой подвиг!