Последний чекист - стр. 33
Почти месяц искал Сазонов неуловимого Майкла. За это время успел вернуться из отпуска Николай – сосед Сазонова по кабинету, и тут же по его наводке улетел в Сочи, где «территориалы» заприметили иностранца, напоминающего Иенга Манго. Сазонов предположил, что именно через их аэропорт камбоджиец может вылететь из страны, но иностранец при проверке оказался гражданином Таиланда.
Чтобы перекрыть другие возможные каналы вылета Майкла из России, Сазонов послал ориентировки в Санкт-Петербург, Калининград и даже во Владивосток. Вместе с майорами Сергеем и Андреем он ежедневно просматривал оперативные милицейские сводки и несколько десятков раз выезжал в районные управления милиции, где задерживались выходцы из Юго-Восточной Азии. Проверка этих личностей тоже не дала положительного результата.
Сазонов под прикрытием легенды, по которой он представлял интересы сидящих в СИЗО «оборотней», несколько раз встречался с представителями «ореховской» организованной преступной группы. Эта ОПГ крышевала в Москве иностранцев-бизнесменов. Выходить на криминальных лидеров Сазонову пришлось хитроумным способом. В московских милицейских ВУЗах учились отпрыски криминальных авторитетов. С некоторых пор у братвы стало модным пристраивать своих детей в такие учебные заведения, дабы в будущем иметь своих людей в правоохранительных органах. Через сотрудников Конторы, курирующих эти учебные заведения, Сазонов сначала познакомился с сыном одного авторитета и через него установил контакт с его отцом и его окружением. Осторожно выспрашивал у бандитов о Майкле, сетовал, что у этого «косоглазого» денег «куры не клюют» и эти деньги надо у него вытрясти для благой цели выкупа подельников. Как бы невзначай задавал вопросы о связях Майкла с другими московскими преступными группировками, с ментами и представителями таможни, рассчитывая при помощи новых фигурантов напасть на след… Выяснилось, что один из «ореховских» оказался недавно призванным в погранвойска. Факт сам по себе вопиющий и в прежние времена немыслимый: каждый призываемый на границу проходил строжайшую проверку. Но теперь нужно было воспользоваться и этим обстоятельством. Пришлось Сазонову звонить своим старым сослуживцам по пограничному ведомству. Однако и доверительная беседа с этим «ореховским» ничего нового о Майкле не принесла.
В пору было опустить руки. Но последовательно проводимая оперативно-разыскная работа даром не пропала. Все казавшиеся на первый взгляд напрасными командировки, выезды, проверки, беседы и допросы в конце концов принесли результат. Правда, он оказался не совсем таким, какой ожидал получить Сазонов.
Однажды, отправляясь в очередное РУВД на проверку задержанного вьетнамца, Сазонов захватил с собой слушателя академии, находившегося у них в отделе на практике. Этот младший лейтенант знал южноазиатские языки, в том числе и камбоджийский, и вьетнамский. Поприсутствовав на допросе, он сообщил Сазонову:
– Товарищ подполковник, а приглашенный милицией переводчик делает весьма приблизительный перевод… Не знаю, умышленно или по незнанию, но он допускает неточности… – И прочитал Сазонову целую лекцию, объясняя, чем отличаются друг от друга языки жителей разных провинций Вьетнама и соседних с ним стран.
Из объяснений этого полиглота Сазонов мало что понял – для него все азиатские языки с их мяукающими, плавающими интонациями и изменяющимися тембрами голоса в зависимости от того, о чем и по какому случаю говорит их носитель, представлялись чащобой непролазной, но сторожок себе все же поставил: а так ли точно расшифрованы записи «прослушки» по делу «оборотней». И еще одно неожиданное открытие сделал для него стажер – знаток юго-восточных языков: