Последнее слово шамана - стр. 9

Михаил указал рукой на ряд растущих на краю берега молодых березок:

– Т-там.

Михаил помог хозяину накачать резиновую лодку, они спустили ее с ним на воду. Он проследил, как Муравьев переплыл на ту сторону речки и, таща лодку за собой, залез на обрывистый берег.

Назад вернулся Муравьев к полудню, когда солнце находилось уже в зените. То, что он показал Михаилу, было непонятно: рыбья шкура. Создавалось такое впечатление, что она была снята с язя мороженого, ни жиринки на ней, ни кусочка мяса, а с другой стороны чешуя только в двух местах была снята, у головы и хвоста.

– Следа медведя не нашел, – прошептал Виктор, – ни одного животного. Удивительно. И так с рыбой разделаться ни человек, ни животное не может. Голова высосана, кости хребта разжеваны, высосаны и сплюнуты. Прямо как человек делает, когда мелкую рыбу ест. Так ты говоришь, с бородой он был, так?

Михаил кивнул головой.

– Что у него, когти или присоски на пальцах были, чтобы язя такого килограмма на три с воды ухватить, или руки у него такие огромные, как лопаты?

Михаил пожал плечами.

– Вот какие дела. Что-то ты не договариваешь.

Михаил встал и показал себе по плечи рост того человека, которого видел ночью на том берегу.

– С мой рост, что ли? А ну-ка, погоди. – И, прыгнув в лодку, Виктор переплыл на тот берег.

Забравшись к березам, напротив которых Михаил видел ночного деда, спросил:

– Такого он роста был?

Михаил рукой показал ему, что нужно левее стать. Присмотрелся, закачал головой и показал, что дед был повыше него.

– Так? – Виктор поднял руку над собой.

– Не, не, – громко сказал Михаил, показывая, что дед был еще выше.

– Докудова? – не унимался Муравьев.

– Э-э. – Михаил показал на ветку сосны, под которой стоял.

– А, понял, – сказал Виктор и, подхватив под ногами палку, ткнул ею в верхнюю ветку березы.

– Та, та, – закивал головой Степнов.

– Хм, – усмехнулся Виктор, – а говоришь, что он был ростом тебе по плечо. Метра два с половиной роста получается. Вот какие дела, – стал внимательно осматривать ветки на березах Виктор. – А ты прав, вон одна из них наживую содрана со ствола, видишь, висит? Видно, она ему мешала, он ее и сорвал, даже с листвой. Ничего себе! Кто ж это нас ночью посетил? Навряд ли это мишка косолапый? Он сейчас на болоте кормится, да и с рыбой здесь скудновато, жиру на зиму не нагуляешь. Вот тебе на-а. Неужели леший нас посетил, а? Или йети?

Михаил пожал плечами.

– Вот какие дела. Теперь и не знаю, что будем делать. Давай собираться, пойдем на выруб, там, правда, староватая изба на сопке стоит. Голодновато будет нам, но гриб с куропаткой да рябчиком нас прокормят.

Через некоторое время, когда Виктор по каким-то делам ушел в лес, Михаилу показалось, что он громко кричал: «Фу, Гангг, фу!»

Может, показалось? Скорее всего, да, это Виктор чихал или кашлял.

– Ц-ц, – тихо цыкнул Виктор и подбородком показал в сторону ветки, свисающей красными ягодами рябины к воде.

Михаил вглядывался туда, но не видел того, что там видел Муравьев, только одну мутную воду.

Виктор начал медленно опускать в воду веревочную петлю. Ее часть потихонечку стала утопать, и тут же что-то взорвалось в воде, обрызгав Муравьева. Михаил с испугу шагнул назад, оступился и, громко вскрикнув, упал на спину в колючий кустарник шиповника.