Последнее письмо от твоего любимого - стр. 18
– Подозреваю, что мистер Арбутнот задерживается. Судя по всему, на Мэрилебон-роуд огромная пробка.
Он читал письма, которые она утром оставила на столе на подпись. Явно довольный содержанием, он достал из нагрудного кармана ручку и расписался коротким, резким росчерком. Секретарша поставила перед ним чай, положила подписанные письма к остальным бумагам и сообщила:
– Я забрала ваши авиабилеты в Южную Африку и заказала такси из аэропорта.
– Пятнадцатого?
– Да. Я принесу билеты, а вы пока можете проверить документацию. Вот показатели продаж за прошлую неделю, а в этой папке – окончательные данные по заработной плате. А еще я не знала, успеете ли вы пообедать после встречи с производителями автомобилей, поэтому взяла на себя смелость сделать вам пару сэндвичей. Надеюсь, я не слишком много себе позволила.
– Очень мило с вашей стороны, Мойра, спасибо.
– Хотите сейчас принесу? К чаю?
Он кивнул и на мгновение улыбнулся ей, отчего она чуть не покраснела. Мойра прекрасно знала, что другие секретарши смеялись над ней из-за того, что она, по их мнению, проявляла излишнюю заботу о боссе, не говоря уже о ее чересчур строгой одежде и официальной манере общения. Но ее начальник любит, чтобы все делалось на совесть. Мойра всегда понимала это. Эти дурочки только и знают, что читать глупые модные журналы да сплетничать в женской раздевалке. Им невдомек, что хорошо сделанная работа приносит бесконечное удовлетворение. Они не понимают, как приятно чувствовать себя незаменимой.
Немного замешкавшись, Мойра достала из папки последнее письмо:
– Пришла дневная почта. Я решила, что вы, возможно, захотите взглянуть на это – очередное письмо о работниках из Рочдейла.
Ненадолго озарившая его лицо улыбка тут же пропала, Лоренс дважды перечитал письмо и, помрачнев, спросил:
– Кто-нибудь еще видел это письмо?
– Нет, сэр.
– Подшейте вместе с остальными! – рявкнул он, швырнув письмо на стол. – Жить спокойно не дают. За всем этим стоят профсоюзы, не желаю иметь с ними ничего общего.
Мойра безропотно выслушала его крики и уже пошла к дверям, но в последний момент обернулась:
– Позвольте поинтересоваться… как самочувствие вашей жены? Она рада наконец-то вернуться домой?
– С ней все в порядке, спасибо. Уже почти пришла в себя. Пребывание дома идет ей на пользу, – ответил он.
– Рада слышать, – нервно сглотнув, ответила секретарша, но босс уже не смотрел в ее сторону, погрузившись в изучение показателей продаж, которые она положила ему на стол.
Сдержанно улыбаясь, Мойра Паркер вышла из кабинета и, прижимая к груди папку с бумагами, твердым шагом направилась на свое рабочее место.
Это наши старые друзья, сказал он, ничего особенного. С двумя из них Дженнифер уже «познакомилась» – как-то они навестили ее в клинике, а потом, после ее возвращения, заходили к ним домой. С Ивонной Монкрифф – высокой, стройной брюнеткой слегка за тридцать – они дружили с тех пор, как Дженнифер поселилась в доме на Мидвей-сквер и они стали соседями. Ивонна говорила довольно резко и язвительно, в отличие от второй подруги, Вайолет, которую Дженнифер знала еще со школы. Вайолет терпеливо сносила бесконечные шуточки Ивонны и принимала ее язвительные замечания как должное.
Поначалу Дженнифер было нелегко поддерживать разговор об общих знакомых и событиях, которые объединяли подруг, но в их компании она чувствовала себя легко и свободно. Постепенно она училась доверять своим интуитивным реакциям на то, что ей говорили: оказалось, воспоминания могут храниться не только в памяти.