После «Украины» - стр. 9

На Украине же, несмотря на формально провозглашаемую унитарность, все предшествовавшие майдану годы мы наблюдали абсолютно разнородное, полиэтничное пространство, разделённое общество, цивилизационно ориентированное в разные стороны. Всё это говорит о том, что унитарность национального государства Украина была имитационной, поэтому-то никто всерьёз на ней и не настаивал. По той же причине сама Украина все постсоветские годы представляла собой не что иное, как «failed state», то есть – «несостоявшееся государство». Это было не национальное государство, в его номинальном формате, а пародия на него. Но тут появились американцы, которые решили принудительно привести в соответствие форму и содержание. Собственно, с этого момента и начался процесс распада государства Украина. Ибо начав всерьёз настаивать на соответствии украинской действительности определению национального государства, киевская хунта, с подачи американских хозяев, тут же принялась за процесс национальной унификации, то есть «украинизации», о чём майданная власть заявила открыто: государственным должен быть только украинский язык, нельзя допускать никаких «национальных меньшинств», к которым отнесли русское большинство, и т. д. Если всерьёз говорить о государстве-нации, то это единственно возможный подход: только унитарность, жёсткое управление, контроль и унификация, в том числе культурная, а также формирование украинской политической нации через тотальную украинизацию, создание искусственной украинской национальной идентичности – вся эта программа и лежит в основе действий Майдана с первых его дней по нынешний период. Одно «но» – какой ценой?

Точно такая же программа уже не раз приводила к распаду другие постсоветские «государства» – в силу того, что по своей сути они являются разнородными, полиэтничными, многокультурными и мультиконфессиональными, то есть традиционными государствами. Всякое постсоветское образование, претендующее называться политической нацией и пытающееся привести себя к формату государства-нации, становится на путь внутреннего давления одной идентичности, принятой за социально-политическую основу, над другими. Такое давление, при определённой настойчивости элит, закономерно приводит к распаду. Примеров – масса. Так, настойчивость в создании национальной государственности привело к распаду Грузию. Сюда же можно отнести румынизирующуюся Молдавию, потерявшую русское Приднестровье. По тому же пути распада сознательно двинулась и Украина, где открыто начала осуществляться стратегия этноцида, – подавления и последующего уничтожения этнической инаковости, когда этносы, а там их более десятка, – бойки, гуцулы, русины, татары, волыняне, верховенцы, долиняне, галичане, поляки, вуйки, великороссы, цыгане, лемки – загоняются в унификационную национальную модель «украинства».

Всё это в пределе означает исчезновение такого явления, как русские, которые составляют абсолютное большинство населения, если рассматривать русских не как у нас ошибочно принято – в этническом плане, с точки зрения крови, происхождения, – а как культурно-цивилизационный тип, как фрагмент большого русского мира, объединившего множество народов и этносов в общей надэтнической модели. Даже сами лидеры украинствующей хунты в частных беседах и на совещаниях говорят на русском, тем самым, лишний раз подтверждая, что всё это пространство сформировано русской культурой. В этом смысле не полностью русским является лишь запад Украины, присоединенный к УССР во второй половине всего исторического периода существования этого государства (с 1918 года). Запад Украины, на который в предыдущие периоды влияли католики, поляки, румыны, которое было интегрировано в полиэтничное, мультикультурное, многоязыкое, мультирелигиозное советское государство в середине XX столетия, а до этого входило в состав Российской Империи. На этом пространстве, несмотря на марксистский запрет, сохранилась бытовая религиозность, с целым калейдоскопом традиций и обычаев. В целом же всё это пространство, и в имперский, и в советский периоды, представляло собой составную часть государства-империи (а не государства-нации). В этой связи его полиэтничность и мультирелигиозность являются данностью по сей день.