После того как мы упали - стр. 21
Оказалось, что после того, как с Сотникова и Башарова сняли все обвинения, а дело о нападении на Бельского-младшего было закрыто, у папы начались серьёзные проблемы с отцом Игоря. И преимущественно эти проблемы касались работы.
Нескончаемые проверки Следственного комитета, внутренние расследования Собственной безопасности и прочее. А прокуратура – такое волшебное место, где всегда можно что-то найти. И даже когда всё «чисто», какой-нибудь волшебный компромат обязательно всплывет. Особенно у тех, кто знает, где конкретно искать. Там цеплялись просто за всё подряд, лишь бы надавить на отца.
В итоге, папу временно отстранили от службы. Исполняющим обязанности назначили, скорее всего, «своего человека». У Бельского-старшего обширные связи. Когда-то он помог отцу по дружбе. Предложил, кому надо, его кандидатуру. С такими людьми ссориться опасно. Боюсь, как бы папу совсем из органов не попёрли.
Всё белыми нитками шито. Предельно ясно, кому оно надо, зачем и для чего. Игорь ясно дал понять, что папочка отмазывает его далеко не в первый раз. А что сделает мой отец? Он уже попытался, и вот чем обернулся финал истории…
Из хороших новостей: мы с родителями много времени теперь проводим вместе. Почти полноценная семья получилась. Нам нужно восполнить массу пробелов. Всё-таки мама много лет жила отдельно.
За один момент невозможно построить идеальные отношения. Кроме того, идеальные отношения и гармония – большой и страшный миф. Но наладить с мамой контакт оказалось куда проще, чем я о том думала. Мы узнаём друг друга, стараемся понять. Взаимодействие матери и дочки, в принципе, штука непростая. И я безумно рада, что совпадаю с ней по многим параметрам. Могу без сомнений затронуть любую тему и вообще говорить с ней, словно с лучшей подругой. С ней легко, просто и комфортно. Как будто она всю жизнь находилась где-то рядом.
Единственный минус – папа с мамой делают вид, словно это нормально – в субботу ужинать со старшей дочерью, а в воскресенье – с младшей. Они пробовали помирить меня и Марьяну, но быстро смекнули, что тут разговоры не сработают.
Конечно, я понимаю их рвение. Они наши родители и хотят, чтобы сёстры жили дружно. Только вряд ли мы с Марьяной когда-нибудь зароем топор войны по имени «Ян».
Я продолжила работать баристой в кофейне. Три вечера в будние дни по несколько часов и полноценно в выходные. В остальное время у меня большая загрузка в универе и занятия по стрип-пластике.
Мы сдружились с Ирэн, которая Анфиса. Может быть, подействовал план под кодовым названием «Б» (что, значит «бар»), когда мы напились в хлам и полночи орали песни Anna Asti в караоке. А может быть, всё дело в том, что мы встречались по пять раз в неделю в танцевальной студии. Да и жила Ира неподалёку. В кой-то веки у меня появилась подруга. Правда, по несчастью.
В один из особенно откровенных вечеров Ира поделилась со мной, как оказалась в эскорте. Со стороны кажется, что древнейшую в мире профессию не выбирают по доброй воле. Хочется свалить всё на обстоятельства непреодолимой силы, злой рок, несправедливую судьбу или сексуальное рабство, в которое продал алкаш отчим или как невинную деву накачали наркотой и определили в бордель…
Но нет.
Конечно, и таких историй сотни. Только у Иры был вполне осознанный выбор.