После развода. Я до сих пор тебя не забыл - стр. 8
– Ваши места там, – подмигивает нам.
Беру под руку мужа, приветливо глядя на людей, иду вместе с ним к нашему столику, и чувствую на себе пристальный взгляд с правой стороны.
Меня как будто сканируют с головы до ног, ей-богу!
Поворачиваю голову к плечу, и вниз живота падает булыжник.
Это она.
Девушка с фотографий из старого фотоальбома, которая… почти не изменилась.
Как будто все эти годы находилась в морозильной камере, честное слово. Не знаю, каким процедурам подвергалось ее лицо, но на свои сорок восемь лет она точно не выглядит.
На ней красное шелковое платье с открытыми плечами, и оно словно точно такое же, как на фотографии, сделанной на их с Артуром выпускном из института.
На том снимке она стоит с Артуром в обнимку, и на ней платье очень похожее на то, что я вижу на ней сейчас.
Сидит за столом, положив ногу на ногу, и в упор смотрит на меня.
Растягивает губы в улыбке, салютует мне бокалом, делая вид, что рада меня видеть, но по ее глазам вижу, что это вовсе не так.
Ее не должно быть на этой свадьбе!
Дана же сказала, что она точно здесь не появится.
У меня такое чувство, что нас сюда просто заманили.
Дальше все происходит как в замедленной съемке: Артур подводит меня к столику, отодвигает для меня стул, обводит взглядом людей, замечает Аллу и… меняется в лице.
Смотрит на ее платье, теперь снова устремляет пристальный взгляд на ее лицо.
Мне хочется уйти отсюда.
Это точно какая-то подстава.
Потому что прямо сейчас к Алле подходит дочь со своим избранником, она встает и крепко обнимает будущего зятя.
Нам сказали, что Аллы не будет на свадьбе, так как она не одобряет выбор Даны, и что она категорически против ее жениха.
Но… по ее объятиям сложно сказать, что она его ненавидит.
Скорее наоборот – так матери обнимают своих сыновей. Так матери их наставляют на путь истинный.
Ненавистью, о которой нам говорила Дана, тут даже и не пахнет.
Глава 4
Артур
Сказать, что я в шоке – ничего не сказать.
За соседним столом сидит Алла, и выглядит она точно так же, как на нашем выпускном.
Ее волосы-пружинки такие же длинные, как и раньше, красивая фигура, впрочем, она точно такая, какой была двадцать с лишним лет назад. Такое чувство, что она не вылезает из спортзала: спортивная, подтянутая. Совершенно не выглядит на свои сорок восемь.
Невольно перевожу взгляд на ее красные туфли, и совсем не удивляюсь тому, почему мне так захотелось взглянуть на ее ноги.
Мне всегда нравились ее миниатюрные ножки тридцать пятого размера. Раньше мы по всей столице искали туфли, которые смогли бы подойти на ее маленькую ногу. Обходили обувные магазины и везде слышали один и тот же ответ: «Обувь тридцать пятого размера есть только детская», и показывали нам разноцветные лаковые туфли для маленьких девочек.
Туфли такого размера, и чтоб на высоком каблуке, днем с огнем было не найти. А Алла как раз-таки очень любила щеголять на высоких каблуках.
Смотрю на ее платье и пытаюсь понять: она в нем была на выпускном?
Это платье было моим любимым. Красное, шелковое, подчеркивающее все ее достоинства.
Помню, как увидел ее в нем. Обалдел от красоты. Утратил дар речи. А когда дар речи вернулся, осыпал ее комплиментами.
Платье – цвета страсти словно кричало: «Сними меня немедленно!»
Что я и сделал в принципе.
В итоге мы только через час отправились в кафе, где проходил наш выпускной.