После нас - стр. 34
Опрошенные в большинстве своем выбрали сразу несколько опций, а не какой-то один режим. Так, за власть покойного Наджибуллы проголосовали 93,2 % респондентов, против – 1,2 %, воздержались от голосования – 5,6 %. За режим Моджаддеди высказались 37,6 % опрошенных, против – 1,5 %, воздержались – 60,9 %. За политический режим Бурханутдина Раббани – 51,6 % респондентов, против – 1,4 %, воздержались – 47 %. Режим Муллы Омара набрал 18,4 % голосов, против проголосовали 1,7 %, воздержались – 79,9 %. Режим Хамида Карзая посчитали наиболее отвечающим их интересам 45,5 % опрошенных, против высказались 52 %, воздержались 2 % респондентов. Телефонный опрос проводился в течение одной недели. В нем приняло участие около 10 тысяч человек. Цена голосования составила для абонентов сотовой связи 10 афгани (около 20 центов).
Не лишним будет отметить, что в разоренной войной стране сотовая телефония почему-то была очень дешевой. Одна минута разговора с заграницей фиксированно стоила 10 центов, входящие звонки из любого уголка мира были бесплатны, никакого внутреннего роуминга не существовало и в помине. В этой связи пользоваться сотовыми телефонами могли даже бедняки – как мужчины, так и женщины.
Кстати, о «слабом» поле. По прилету в Кабул я был немало удивлен разительными переменами, произошедшими в жизни женщин Афганистана. Увидеть полуоткрытое женское лицо, обрамленное черным платком, можно было разве что в старом «советском» микрорайоне. В городе же почти все женщины ходили в глухой и непроницаемой для солнечных лучей чадре, почему-то грязно-фиолетового цвета. Исключение составляли одиночки, выходившие иногда из роскошных автомобилей, останавливавшихся возле крупных универмагов, вероятно, с целью шопинга. Эти женщины с открытыми лицами, но все же в платках передвигались короткими перебежками только в сопровождении вооруженной охраны. В целом же по стране примерно 99 % женщин сменили присущую цивилизованному обществу 80-х одежду на фиолетовые и черные чадры.
Афганские женщины в постреволюционном обществе Исламской Республики утратили почти все свои права, превратившись усилиями талибов и клерикалов в безмолвных животных, которых можно было продать, изнасиловать, убить или даже закопать в землю заживо. Многие из них стали просто товаром. Ленты афганских информагентств почти ежедневно пестрели сообщениями об убийствах и самоубийствах женщин, девочек-подростков и даже малолетних детей, подвергшихся групповому изнасилованию, причем как со стороны родственников, так и бандитов с полицейскими. Происходило это преимущественно в сельских районах страны.
Приведу несколько характерных примеров: в феврале доведенная до отчаяния молодая женщина попыталась покончить с собой в суде афганского города Мехтарлам, совершив акт самосожжения. Двадцатипятилетняя Пахтана, которой суд отказал в ее иске, облила себя на судебном заседании бензином и подожгла. Пламя удалось сбить, женщина в тяжелом состоянии была госпитализирована. Суд Мехтарлама рассматривал дело о бытовом насилии и вынес решение не в пользу истицы. По словам Пахтаны, она подвергалась неоднократным побоям и насилию со стороны мужа. В марте того же года восьмилетняя девочка была изнасилована в афганской провинции Тахар. Уроженка деревни Джалалихаи уезда Нахре-Сафид провинции Тахар подверглась насилию со стороны ее 20-летнего соседа по дому.