После маскарада - стр. 21
В глазах у Грениха потемнело, уши заложило от громкого всеобщего вскрика – толпа заверещала, как на скачках, волной отхлынув от табуретов.
Разноцветная фигурка камнем полетела вниз, но первым грохнулся о мостовую музыкальный инструмент. Пьеро же повис на невидимом тросе в полуметре над землей. Повис марионеткой, брошенной бездушным кукловодом, словно нечто переломило горемыке-артисту шею. Руки и ноги Риты беспомощно болтались в воздухе, развевалась шелковая белая одежда, трепетала цветастая пачка, подбородок уперся в ребристые брыжи, с головы слетел и плавно опустился на камни бант. Но едва милиционеры бросились к ней, чтобы помочь выпутаться из веревок, Рита вскинула голову и громко, надрывно расхохоталась. Милиционеры от неожиданности отскочили на добрые метра три назад, один даже потерял равновесие и упал. Толпа загоготала от радости и довольства – забава была оценена.
Этот цирковой номер, как было положено всякому трюку, содержал секрет, состоящий в конструкции тонких стальных тросов, наподобие тех, которые используют канатоходцы, натянутых меж двумя колоннами у входа в магазин. Добравшись до них, Рита должна была незаметно зацепить крюк, спрятанный под ее объемной одеждой и являющийся частью цирковой страховки. Табуреты укладывались друг на друга ножками в небольшое углубление в сидушке, вроде шип-паза, кроме того, они были основательно вымазаны хорошим клеем. Поэтому башня бы не рухнула, милиционеры беспокоились напрасно, а зрители, пока не разглядели натянутых над собственными головами тросов, успели испытать все разнообразие чувств, которые способен вызвать хорошо отрепетированный фокус.
Эти и многие другие тонкости пришлось раскрыть разъяренным милиционерам, уже вынувшим наручники. Роль громоотвода взял на себя Барнаба, который прежде поднял и уложил башню из табуретов вдоль улицы, чтобы она не упала кому на голову. Некто из толпы его переводил. Добродушно улыбаясь, итальянец на ломаном французском отшепелявил заученное заранее объяснение, размахивая при этом увесистыми красными ладонями, – видно, имелся опыт бесед с правоохранительными деятелями в других городах и странах. Такому оратору трудно было не внимать. Да и толпа бурно требовала отпустить артистов, ведь ничего дурного они не сделали. Пошумев, повозмущавшись, участковые удалились, предупредив, что в следующий раз артисты будут объяснять секреты своих фокусов в арестантских камерах. Увы и ах, фургончику придется на некоторое время залечь на дно, больше ему эпатировать москвичей не позволят.
Рита не могла скрыть ярости, она рассчитывала остаться безнаказанной и добиться разрешения показывать эту акробатическую сцену и многие другие свои задумки – с болонками танцевать ей уже наскучило. Она бросилась милиционерам вслед, размахивая разбитой мандолиной. Африканка успела ее удержать. Когда Грених подошел, Рита отвернулась и зашагала к фургончику.
– Что ты увязался за мной? – грубо огрызнулась она, растирая кулаками уже ненужный грим по лицу. – Пришел посмеяться? Уходи!
– Да чего ж так болезненно реагировать на неудачи? – Ритина злость смешила Грениха. История с башней завершилась крошечным наказанием – пару недель труппе будет нечего делать. Зато все остались живы, здоровы и свободны! Он испытывал вполне естественное чувство облегчения и собирался утешить Риту, но она продолжала огрызаться из-за шторки и гнала его.