После 2022 - стр. 14

Главный охранник замялся, но сообразил, что сказать, чтоб не обидеть босса:

– Я все же надеялся, что не шестерка, я за вас и в огонь, и в воду. Вы для меня…

– Ладно. Ладно, это я так, пошутил. В твоей верности сомнений нет.

– Так что вы прикажете с ними делать, сбивать?

– Пусть летают, раз не вторгаются в ночь.

– А если ночью прилетят, сбивать?

– Когда они заявятся ночью, меня уже не будет в живых.

– Ну это мы еще посмотрим! – сжал кулаки мордоворот и на лице проступили черты бульдога.

«Значит, не врет, – подумалось Большому Луке, – Останется верен до конца»…

– Позаботься о Коле. О Коле помни, слышишь меня!? И не доверяй никому. Даже старшим моим. Все перебегут к врагам. Кто на Запад, кто на Восток… Разорвут Синеокую. На части разорвут. Все на мне держится. Я как игла в яйце Кощея. А по скорлупе уже клюв дятла стучит.

Глава 9. Наследник

– Что у нас вчера было, музыцирование или спорт? – спросил у наследника приглашенный репетитор по политэкономии.

`– Вчера фортепиано, да, только зачем мне все это, ваши книги? – грустно ответил Коля.

– Что значит зачем? И это не мои книги. Это Ортега-и-Гассет. Восстание масс. Ты уловил суть произведения философа. Его квинтэссенцию? – сверкнул глазами наставник.

– Только в общих чертах.

– Признайся, читал?

– Хрестоматийно, выжимки.

– Понял что-нибудь?

– Понял, что не стоит ждать от народа помощи, что народ неблагодарен, что глава государства на самом деле только думает, что правит, а на самом деле он ублажает толпу.

– Такой вывод ты сделал, читая испанца?

– Нет, слушая отца…

– Они говорят одинаково. Философ на основе обобщений, твой отец, базируясь на колоссальном опыте правления суверенным государством. Более 28лет! С ума сойти. Но все же надо почитать. Садись. Я сделаю это сам, вслух.

Учитель поправил очки и приступил, глотая окончания слов, к чтению, не особо выразительному, монотонному, медленному:

…«В сущности, чтобы ощутить массу как психологическую реальность, не требуется людских скопищ. По одному-единственному человеку можно определить, масса это или нет. Масса – всякий и каждый, кто ни в добре, ни в зле не мерит себя особой мерой, а ощущает таким же, "как и все", и не только не удручен, но доволен собственной неотличимостью. Представим себе, что самый обычный человек, пытаясь мерить себя особой мерой – задаваясь вопросом, есть ли у него какое-то дарование, умение, достоинство, – убеждается, что нет никакого. Этот человек почувствует себя заурядностью, бездарностью, серостью. Но не массой.

Обычно, говоря об "избранном меньшинстве", передергивают смысл этого выражения, притворно забывая, что избранные – не те, кто кичливо ставит себя выше, но те, кто требует от себя больше, даже если требование к себе непосильно. И, конечно, радикальнее всего делить человечество на два класса: на тех, кто требует от себя многого и сам на себя взваливает тяготы и обязательства, и на тех, кто не требует ничего и для кого жить – это плыть по течению, оставаясь таким, какой ни на есть, и не силясь перерасти себя.»

– Непосильно? – вдруг прервал чтеца ученик, – Зачем тогда взваливать на себя эту ношу?

– Иногда, взвалив ношу, ты не можешь бросить… – изрек наставник.

– Потому что, потеряв власть, ты расстанешься с жизнью? Поэтому отец боится ее отдать? – вопрос застал наставника врасплох. Пауза длилась долго, но он вдруг собрался и брякнул первое, что пришло в голову.