Посланники Обители. Золотая пряжка - стр. 9
Я передёрнул плечами, скидывая нахлынувшие было воспоминания. Прошлые обиды давно ушли. Чего о них опять думать? Есть день сегодняшний. И, что важно, есть проблемы насущные. О том и должны сейчас все заботы быть.
Да уж. Насущные проблемы. Я скосил глаза на сатира и его девушку. Вот с кем главная трудность-то у меня сейчас. По сравнению с ними, всё остальное – мелочи.
Хотя, с другой стороны, понять эту сладкую парочку тоже можно, конечно. Всё-таки три месяца минуло уже с тех пор, как мы с сатиром вернулись на Обитель с нашего первого задания. Ну, и Маша когда возродилась, соответственно. Сие значит – три месяца платонической любви для моих “коллег”. Или же по-простому – воздержания. Очередного для сатира и несколько, что ли, неожиданного для его суженой. Это – первое.
Второе. За прошедшее время мы полностью прошли, так сказать, вводный курс молодого бойца. То есть худо-бедно, но пробежались вместе с адептом по теории. По всем аспектам жизни, значит, как на Обители, так и на Земле. В той части пробежались, понятно, что выходит за рамки привычного мировоззрения простого обывателя. Того обывателя, человек который. Да. Прекрасно понимали мы: век живи – век учись. И всё равно, даже через век всего знать и уметь не будешь. Невозможно сие по определению. И, тем не менее, уже сейчас наших познаний и наших возможностей вполне хватало, чтобы получить одобрение-разрешение адепта на получение нового задания. Читай – на посещение Земли. Не то, чтобы то одобрение обязательным было. Но душу грело и уверенности добавляло. К слову, то разрешение давно мы уже получили. Две недели уж как…
Ну, и третье. Наша жизнь на Обители, на самом деле, ох, как мало походила на райское существование. Скорее, складывалось ощущение, что нас, особо не спросив, запихнули в какой-то, что ли, лагерь для выживания, где ни к кому снисхождения не бывает. А роль начальника того лагеря взял на себя сам адепт.
То, что ставленник Создателя не имел возможности помочь нам с амулетами, по его мнению, абсолютно не означало, что он более ничем, кроме слова, не может нам быть полезен. Наоборот! Адепт оказался ярым приверженцем крылатого выражения “В здоровом теле здоровый дух”. И этот здоровый дух он нам и начал прививать по шесть, а то и по восемь часов в день без выходных. Это помимо теоретических занятий.
Мы бегали наперегонки с кентаврами и страусами, плавали вдогонку за дельфинами и русалками, причём и на воде, и под водой. Боролись с невесть откуда взявшимися здесь могучими викингами и прятались от ниндзя, тоже неизвестно что забывших на Обители. А ещё лазали по скалам, прыгали с лианы на лиану, распугивая обезьян, спускались на верёвках в жерло вулкана и падали с водопада. И так постоянно!
Дарованная нам свыше недюжинная сила (что, собственно, и позволяла выдерживать весь этот темп), по моему мнению, являлась истинной благодатью. Это можно было бы просто принять и потому – расслабиться. Ничего не делать, то есть. Разве только, благодарить Создателя за милость. Адепт был противоположного мнения. Он считал, что всё то, что приобрели мы вместе со знаком избранных, накладывало на нас дополнительные обязанности. Это в части совершенствования и развития сих даров. Понятно, что видение ставленника Творца главенствовало. Отсюда и всё новые и новые наши “страдания”.