Посланники Обители. Громовое колесо - стр. 11
– Перун. Бог, – представился наш гость.
– Заявился уже первый, значит, – закривился Орис, вновь возвращаясь к своему образу хама и грубияна.
– Знай своё место, сатир! – громовым голосом пророкотал Перун, заставив пригнуться траву на пригорке. Да и меня тоже, признаться. Но не Ориса.
– А то что? Что ты сделаешь? Не пустишь на свою территорию? Или Дионису побежишь жаловаться? – продолжал дерзить рогатый.
– А и побегу. Почему нет, – неожиданно согласился с последним предложением Ориса дядька, способный, несомненно, одним ударом вбить невежу в землю по самые уши. – Хоть кто-то тебя наглеца, может, приструнит.
– А это ты видел? – вдруг пошёл на попятную кучерявый и, повернувшись боком, указал пальцем на своё левое плечо с новой татуировкой.
Перун сразу притих, внимательно вглядываясь в изображение четырёхлистного клевера. Орис тоже на какое-то время замолчал, с нескрываемой язвительностью следя за меняющейся мимикой нашего гостя. У меня же слов не было вовсе. Одни эмоции.
Дионис?! Это который любитель вина и вакханок из Греции? А Орис – его развратный собутыльник-помощник, значит. А Перун тогда кто? Славянский бог, никак? Который один из верховных, как помнится. Нет! Я не умер. Однозначно! Я сплю. И никак по-другому. Причём сплю где-нибудь в реанимации, заболев тяжкой, практически неизлечимой психической болезнью, получив очередной укол сильнейшего транквилизатора. Восьмой укол за последний час. Просто иначе объяснить тот бред, что мне сейчас видится, нельзя.
Я замер. Память услужливо вывела картинку перед глазами. Ту самую – злорадного хохота рогатого в момент, когда я предположил, что Аид и Люцифер не могут сосуществовать вместе. И его слова: “А вот тут ты не прав! Ох, не прав!” Ну, так что получается? Могут как-то, оказывается, исчадия ада вместе уживаться? Ну, нет! Это вздор! Ересь какая-то!
– Добрый день, Перун. Ой, простите. Конечно же – господин Перун. А я – Алексей. Просто Алексей. Можно – Лёша. И ещё раз хочу принести Вам свои извинения. За поведение моего товарища. Его Орис зовут, – я ощутимо ткнул локтем в бок, прямо под рёбра рогатого, тут же попытавшегося влезть в разговор. Кучерявый недовольно засопел, но промолчал. А я продолжил. – Вы же верховное божество? Не так ли? Чем мы можем Вам помочь?
Я ждал ответа. И ничуть не удивился бы, если сейчас перед глазами вдруг заклубился бы туман, из которого плавно возникла фигура в белом халате. И со словами “да, я теперь твоё верховное божество”, вколола бы мне очередную порцию успокаивающего.
Подобное лечат подобным. Потому я и решил сыграть партию в этой игре. Ускорить, так сказать, процесс возвращения к прежнему, адекватному восприятию действительности. Однако, похоже, действие затягивалось…
– Ты мне помочь ничем не можешь, – отрезал было Перун, и отвернулся было от меня. Но тут же снова внимательно посмотрел мне в глаза. – Хотя… Почему у сатира знак в кольце?
– А какая разница? – пожал плечами я и показал свою татуировку. – У меня, например, без кольца. Это что-то меняет?
– Ага! – воскликнул Перун. – Алёшенька! Друг любезный! Вон оно, значит, как!
– Видимо, меняет, – пробормотал я, поражённый столь резкой метаморфозе, случившейся враз со славянским божеством.
– Двое со знаком. Первый раз такое случилось на моей памяти, – продолжал восхищаться Перун.