Порту. Прага. Рим. Марсель - стр. 11
– Кажется, она увидела переписку Бруно с ним, там было много интимных фото, – ответила Вивьен и откинулась на спинку стула, довольная тем, что смогла удивить друзей этой историей.
– И как давно он понял, что… ему нравятся мужчины? – Софи тоже покраснела от прилива эмоций.
– Он утверждает, что не знал об этом до встречи с этим парнем, но я давно догадывался, что с ним что-то не так. – Жорж взял бутылку вина и разлил остатки по бокалам.
– Так вот почему он не хотел жениться, – сказал Марсель, и все снова раскатисто рассмеялись.
Друзья допили вторую бутылку, когда солнце полностью спряталось за горизонтом, оставив ясную ночь хозяйничать в городе. Было полнолуние, и все улицы наполнились голубым светом. Очень скоро похолодало, и Вивьен принесла пледы.
Дочки ушли в гостиную, переключив внимание на телевизор. С балкона было видно, как прохожие торопились домой, стуча каблуками по брусчатке, отчего глухой стук ударялся о стены узко застроенных домов и эхом долетал до самых верхних этажей.
Жорж встал из-за стола и зашел в квартиру.
– Когда я смотрю на небо, мне становится страшно, – Вивьен запрокинула голову, рассматривая звезды. – Когда я думаю, что мы меньше, чем звезды, то грущу, что те, кто так же сидит там, запрокинув голову, никогда меня не увидят.
Софи и Марсель молча слушали поток мыслей Вивьен. Она любила говорить на философские темы, когда выпивала, легко могла заплакать, расстроившись, что никогда не сможет побывать на Сатурне и не облетит Луну со всех сторон.
– А что будет, когда мы умрем? – продолжала она. – От нас ничего не останется, кроме воспоминаний знакомых, а когда умрут они, умрут и воспоминания.
– Если об этом думать, Ви, можно умереть от мыслей раньше времени. – Марсель не любил философствовать, стараясь не загружать голову внеземными проблемами.
Из квартиры послышалась музыка пианино. Звучала веселая песенка, к которой никто не мог вспомнить слова, но они навязчиво вертелись на языке.
– Как я люблю, когда Жорж садится за пианино! – Софи вскочила и побежала в квартиру.
Вивьен и Марсель последовали за ней. Пианино стояло рядом с выходом на балкон, в углу просторного зала. Когда они вошли, Жорж прервался и оглянулся на них.
– Что пожелаете? – спросил он.
– Что-то веселое. – Софи подошла к нему и одной рукой начала наигрывать детскую французскую песенку, единственную, которую еще в детстве научилась играть на пианино.
Жорж сразу подхватил мелодию, и музыка разлилась по комнате. Марсель посмотрел на то, как Софи кокетливо крутит бедрами, а длинная юбка платья догоняет ее движения. Вивьен начала скакать, как маленький ребенок, и напевать слова из детской песенки.
Марсель схватил на руки старшую дочку друзей, которая уже увлеченно наблюдала за скачущей в танце матерью, и начала повторять за ней движения. Теперь уже пели все, весело танцуя и прыгая.
Они протанцевали еще несколько бодрых мелодий, пока шестилетняя девочка не подошла к Вивьен, хныча, что хочет спать. Марсель посмотрел на часы. Было уже пятнадцать минут двенадцатого.
– Мне уже скоро вставать, – прошептал он на ухо Софи, которая снова пыталась подыгрывать Жоржу на клавишах – теперь уже собачий вальс.
Гости вызвали такси и стали прощаться с друзьями.
– Это был прекрасный вечер, – сказала Вивьен, целуя по очереди Софи и Марселя.