Портрет прекрасной принцессы - стр. 28

Поэтому северянина пришлось оставить у жившей на отшибе травницы, купание в ледяных реках и таскание за пазухой мокрых щенков обернулось жестокой простудой. Лишь много позже мне удалось отправить Нувине через надежного человека кошелек с деньгами, а в тот момент я смог оставить ей всего несколько гассийских круглых монет – все, что нашлось в карманах после покупки лошади, на которой мы добрались до целительницы. Идти своими ногами Рамм к тому времени уже не мог.

– Так вот, – помолчав, продолжил рассказ северянин, – этот человек рассказал, что примерно через год после моего исчезновения дядя сильно заболел… и, когда почувствовал себя совсем плохо, признался во всех своих поступках. Теперь его уже нет, а меня разыскивают совсем по другому поводу. Нужно принимать родовые замки и поместья, иначе все отойдет следующему наследнику.

– Сколько у тебя есть времени для вступления в наследство? – сразу уловил я главную причину, по которой смогу отказаться от его компании.

– Наследник должен вступить в права владением не позднее чем через два года после смерти прежнего владельца, – строго пресек мои надежды Рамм, – так что у меня достаточно времени.

– А Нувину… тебе совсем не жаль? – прекрасно понимая, что задаю не совсем учтивый вопрос, я тем не менее не мог его не задать.

– Грег… я догадываюсь, что ты думаешь о наших отношениях, но это не так. Мы с ней друзья, и не больше. Я всегда знал, что когда-нибудь уйду… просто должен буду уйти. Потому и не хотел делать ей больно.

– Извини. – Я чувствовал себя свиньей, влезшей в чужую, любовно обихоженную клумбу.

– Ничего… это я виноват, не объяснил все сразу. Но жениться я на ней не смогу никогда… у меня на родине ее не примут. А просто так… не такая она женщина.

Это он сам не такой мужчина, понимающе хмыкнул я, как-то так обычно получается, что людям, не имеющим особых моральных принципов, живется намного сытнее и теплее, чем честным и благородным.

Однако все мои возражения против его присоединения к спасательной экспедиции на этом закончились, потому и пришлось скрепя сердце объявить, что я согласен с его предложением.

– Только возвращайся до рассвета, – мстительно бросил я вслед направившемуся к двери Рамму, – ждать не буду.

– Подождешь, – хладнокровно откликнулся он, – я дверь на замок запру. Чтоб какой-нибудь бродяга случайно не забрался. Сам понимаешь, замок срывать никто не решится, углежоги не те люди, что прощают такое самоволие.

И пока я искал доводы, могущие убедить друга в ошибочности такой предосторожности, он шустро захлопнул за собой дверь и громыхнул щеколдой.

Ох, похоже, правду говорят, что с пятью врагами справиться легче, чем с одним другом.

Рамм явился только под утро, хмурый и осунувшийся. Едва отворилась дверь, я приоткрыл рот, чтоб упрекнуть друга за долгие сборы, но, рассмотрев в свете маленькой масляной лампадки его глаза, смолчал. Последнее дело – сыпать соль на раны, когда людям и без того тошно.

– Идем, – коротко бросил он, и я, пожав плечами, направился следом.

Каф радостно потерся о мою ладонь крупной башкой и помчался вперед, собирая на себя росу. Кроме него, никакого другого имущества при северянине не было, и я незамедлительно сделал из этого однозначный вывод. Стало быть, Рамму не удалось незаметно уйти от Нувины. Ну что ж, не всегда получается так, как загадано.