Портрет обнаженной - стр. 8

В квартире Каретиных так и поступили. На освободившееся место хозяева установили импортную стенку. Правую часть ее занимали книжные полки, слева сверкали хрустальные вазы и бокалы, по центру была ниша для телевизора.

Я подошел к книгам, посмотрел на корешки, достал томик Жюля Верна, открыл на последней странице.

– Эта книга 1983 года издания, – сказал я. – Два года назад глава семейства еще жил тут.

– Он тебе послание в книжке оставил? – недоверчиво спросил Федор.

– Жюля Верна отец Луизы купил для себя. Согласись, научная фантастика – не самое подходящее чтиво для девочки. Для мальчика бы подошло, для дочери – не то. Два года назад в этой квартире жил мужчина. Расставаясь с матерью Луизы, он оставил свои книги ей. Благородный мэн, ничего не скажешь!

– Андрей, мне всегда была интересна твоя логика, – сказал Садыков. – Почему муж ушел из семьи два года назад, а не три?

– Зайди в ближайший книжный магазин и поинтересуйся, когда у них в последний раз был в свободной продаже Жюль Верн. В 1960-е годы, во времена книжного изобилия. В наше время хорошую книгу можно купить или на базаре по заоблачной цене, или по записи в книжном магазине. В коллекции ушедшего мужа пять томов, значит, он приобрел их в магазине. Книги по подписке поступают в продажу с задержкой примерно в полгода. Дальше высчитывай сам.

– Теперь обернись, посмотри на праздничный стол и скажи, какие выводы ты сделаешь из его сервировки?

– Судя по молдавскому коньяку и красной икре, здесь пировали аристократы.

– Одна аристократка – дочь хозяйки. Она сидела вот здесь, на диване слева. Дальше, ближе к окну, разместились две девушки. Напротив них, на табуретах, два парня и девушка. Справа во главе стола сидел студент, слева – подруга Луизы, Шершнева Валя. Она была в этой компании на побегушках – приносила из кухни салаты, готовила морс из варенья. Хозяйской дочери было не с руки самой суетиться, вот она и пригласила в качестве официантки бывшую одноклассницу.

– Богатый стол, – сказал я, рассматривая закуски и салаты. – Попробую смоделировать ход застолья. Так, что мы имеем? Парни пили коньяк «Белый аист», который днем с огнем не найдешь. На троих они осилили полторы бутылки. Потом, как я понимаю, началась суета… Парни пили из трех одинаковых хрустальных стопок. В середине застолья к ним присоединилась Шершнева Валентина. Для себя она взяла бокал из стенки.

Я взял за ножку бокал, понюхал остатки содержимого.

– Так и есть – коньяк! Вале надоело скромничать, и она перешла на крепкие напитки. Остальные девушки с самого начала пили шампанское.

Садыков сходил на кухню, принес чистую столовую ложку.

– Угощайся! – сказал он, пододвинув ко мне вазочку с красной икрой. – Когда еще выпадет момент – икру ложкой есть!

Пока я готовил бутерброд, Федор занял место студента, закурил, сбрасывая пепел на пол.

– Зря мусоришь! – сказал я. – Хозяйка придет, возмущаться будет… Кстати, где гости курили?

– На кухне. Там полная пепельница окурков.

– Молодежь не боялась получить нагоняй от мамаши Луизы?

– По-моему, они ничего не боялись. Зайдем в комнату дочери, сам все увидишь. А пока скажи, почему ты первым делом обратил внимание на книги, а не на тумбочку с аппаратурой?

– Телевизор «Сони» свидетельствует только о богатстве хозяев, а по книгам можно попытаться понять их внутренний мир. Судя по обложкам, после ухода мужчины из семьи библиотека не пополнялась. Мать с дочерью литературой не интересовались.