Портрет дамы с жемчугами - стр. 16
И сейчас, одолеваемый сомнениями, Синъитиро ощущал стыд за то, что принял предсмертный бред юноши за изъявление его последней воли и так легкомысленноявился с визитом к незнакомой женщине. Все приготовленные заранее слова застряли в горле, и Синъитиро пребывал в полном замешательстве.
– Сегодня почему-то я совсем потеряла представление о времени. Когда вспомнила о похоронах, было уже Польше трех часов. Я сразу помчалась на кладбище, но все равно опоздала, и мне было очень неловко.
Синъитиро представил себе ее лицо, когда она появилась на похоронах: на нем не было и тени смущения, точь-в-точь как сейчас, когда она вспоминала об этом. И Синъитиро уже в который раз удивился самообладанию и выдержке этой хрупкой на вид, совсем юной женщины.
Синъитиро не знал, как заговорить о деле, с которым он явился, ибо, судя по всему, оно совершенно не интересовало хозяйку.
Наконец, набравшись духу, он робко произнес:
– Я пришел к вам поговорить об Аоки-кун.
Сказав это, Синъитиро взглянул на хозяйку и сразу понял, что его слова не произвели на нее особого впечатления.
– Да-да, – небрежно бросила она, – слуга мне что-то говорил об этом. Что же вы хотели сказать?
С таким же спокойствием она могла бы говорить о спектакле в Императорском театре.
– Я просто не знаю, имеет ли это к вам какое-либо отношение, если нет, заранее прошу извинить.
Синъитиро обращался к госпоже Сёде с почтительностью, достойной королевы. Она же, обмахиваясь веером, со смехом проговорила:
– Я пока не знаю, о чем пойдет речь, но это становится забавным. Говорите, пожалуйста, я вас слушаю! Пусть ваш рассказ не имеет ко мне прямого отношения, я постараюсь извлечь из него какую-нибудь пользу. – И она улыбнулась.
Слушая ее, трудно было понять, шутит она или говорит серьезно.
– Видите ли, – нерешительно произнес Синъитиро, – и не принадлежу к числу друзей Аоки-кун. Мы случайно оказались попутчиками, и я невольно стал свидетелем его гибели.
– А-а… Вы были… – Лицо ее на какой-то миг приняло испуганное выражение, которое тотчас же сменилось равнодушием. – Вот оно что! Какая странная игра судьбы!
Глядя на Синъитиро широко раскрытыми глазами, она старалась произнести эти слова спокойно, но все же не могла скрыть легкого волнения. Это несколько приободрило Синъитиро. Он посмотрел на нее испытующе и сказал:
– Таким образом, совершенно неожиданно я оказался его душеприказчиком.
– Вы слышали его последние слова! Вы! – воскликнула госпожа Сёда на сей раз с нескрываемой тревогой.
Ее тревога обрадовала Синъитиро. Значит, он не ошибся в своих предположениях. И Синъитиро стал рассказывать:
– Газеты подробно писали о происшедшей катастрофе, но некоторые обстоятельства, разумеется, опущены. Тяжело раненный, Аоки-кун жил еще с полчаса. Шофер побежал за доктором, и я остался с умирающим один. В последние минуты своей жизни он вдруг заговорил о часах, которые были у него на руке.
Упоминание о часах госпожа Сёда восприняла с плохо скрываемым волнением и, слегка покраснев, воскликнула:
– Что же он хотел сделать с этими часами?
– Он просил вернуть их владелице, вернуть во что бы то ни стало, – ответил тоже взволнованный Синъитиро.
– Кому же именно, скажите! – Она снова побледнела. Лицо ее приняло холодное выражение, а красивые глаза были устремлены на Синъитиро в ожидании ответа.