Портниха - стр. 24

– Я тоже хочу в это верить, – ответил Крег. – Что ж, всего доброго, Алира. Приятно было познакомиться.

Закрыв за ним дверь, я снова вернулась в кухню. Дети по-прежнему сидели за столом и жевали плюшки.

– Слушай, – сказала Лана своему кавалеру, – а твой отец не такой уж и страшный. Вполне себе нормальный мужик.

– Я никогда не говорил, что он страшный, – пожал плечами Дэн. – Так-то да, он хороший. У него куча друзей, его уважают, с его мнением считаются. А вот у меня с ним разные взгляды на жизнь и большая проблема с взаимопониманием.

Он грустно усмехнулся.

– Дэн, – сказала я, – почему ты раньше не сообщил папе номер своего телефона?

– Забыл.

– Забыл?!

– Вы напрасно удивляетесь, Алира. Мы с отцом можем не разговаривать друг с другом в течение долгого времени. Это для нас в порядке вещей. Поэтому – да, я действительно забыл о том, что у Лутора нет моего нового номера. Как видите, он тоже обнаружил это не сразу, а только тогда, когда ему донесли, что я теперь работаю в «Кэлле». Мы с ним та еще семейка. И ты права, Элана, смысла в такой семье нет. Удивительно, что наш сегодняшний разговор прошел гладко и спокойно. Дома мы бы уже сто раз друг на друга наорали.

– Скажи-ка, Дэннер, – задумчиво произнесла я, – тот платок, на котором я недавно вышила узор, при тебе?

– Да. Лежит в кармане.

– Вот и хорошо. Пусть он будет с тобой всегда. Особенно во время встреч с отцом.

***

Он появился в моей мастерской ближе к обеду. Вошел так тихо и скромно, что звон дверного колокольчика я не столько услышала, сколько ощутила интуитивно.

Выглянула из-за ширмы и увидела невысокого сухонького старичка.

– Добрый день, – тихо сказал он. – Мне нужен свитер. Можно его у вас заказать?

– Здравствуйте, – ответила я, выходя ему навстречу, – конечно, можно. У меня есть хорошая вязальная машина.

Старик кивнул и сделал слабую попытку улыбнуться. Выглядел он, мягко говоря, неважно. Лицо его было нездорового серого оттенка, глаза красноватые и слегка припухшие, будто от слез, плечи опущенные, словно под грузом внезапного горя.

– Вот, – он вынул из внутреннего кармана куртки, широкой, висящей на нем мешком, толстый моток черной пряжи. – Свяжите свитер из этих ниток.

– Хорошо, – кивнула я. – Какой желаете узор?

– Любой. На ваш вкус.

– У меня есть интересные образцы… – начала я.

– Да все равно мне, милая, – мягко прервал меня клиент. – Можно и вовсе без узора.

Я посмотрела ему в лицо и содрогнулась – из серых выцветших глаз сочилась щемящая боль.

– У вас что-то случилось? – тихо спросила я.

Он кивнул.

– Жена умерла. Иляна. Илянушка моя. Завтра похороны.

Вздохнул, тяжело и прерывисто, и неловко опустился в одно из кресел. Я села рядом.

– Все ведь было хорошо, – его плечи поникли еще больше. – Как обычно. Легли вечером спать, а утром она не проснулась. Врач сказал, что остановилось сердце, – мужчина печально улыбнулся, быстро, одними губами. – Я сначала не поверил. Как же так? Мы ведь всю жизнь прожили вместе, с самой юности. Да я себя без нее даже вообразить никогда не мог! И сейчас не могу. Как же теперь буду один?..

Мне показалось, что старик вот-вот заплачет.

– А дети у вас есть? – поспешно спросила я. – Внуки?

– Есть, – кивнул клиент. – Сын, невестка и две внучки. Они сказали, что на похороны нужно обязательно надевать черную одежду. А в моем шкафу из черного только брюки и носки. Не люблю я это цвет, все у меня голубое да зеленое. Так они эти нитки вручили и велели идти в ателье свитер вязать.