Портал времени - стр. 12
– Ну и дура же ты, Анька. Мозгу отдых нужен. А по закону подлости, можешь вытащить именно тот билет, который не знаешь. И ещё. Где-то я читала, что наша память не имеет границ. Что это означает, сейчас объясню. Любая информация, которую мы получаем из окружающего мира, откладывается в нашем сознании и подсознании. После сна, длительного отдыха или во время нахождения под гипнозом, в нашем мозгу происходит разгрузка, так сказать, снятие психологического напряжения, в результате чего наступает своего рода озарение и тогда мы начинаем вспоминать даже то, чего не знали раньше. Отсюда вывод. Больше отдыхай, Анюта, и тогда не завалишь экзамены.
– Кать, по твоей теории, получается, переживать и нервничать перед экзаменами вообще не стоит, а только спать, есть и гулять что ли?
– Не совсем так, но в целом, верно, – уточнила Катя, затем, повернувшись к Егору, шёпотом произнесла, – Ты иди пока искупнись в реке, раков полови. Дай нам с подругой пошушукаться с глазу на глаз. Чего наши бабские разговоры слушать? Они тебе будут совсем не интересны.
Долго уговаривать Егора не пришлось. Скинув одежду, он остался в одних плавках. Парень набрал воздуха в лёгкие, вздохнул поглубже и нырнул с моста в прохладную речку. Поплавав немного по реке, он отправился на подводную «охоту». Обычно, приходя на этот «дикий» пляж, после веселья и купания, он сразу принимался добывать раков. Здесь, в крутых, глиняных берегах по обе стороны реки, у самого дна, находились их норы. Егор с детства предпочитал нырять и плавать под водой с открытыми глазами и никогда не пользовался маской.
В этот день вода показалась ему особенно прозрачной. Он даже смог разглядеть дно реки. Пытаясь отыскать добычу, Егор заметил на глубине семи – восьми метров странные металлические предметы черного цвета, покрытые илом и ракушками. Он поплыл к ним и стал изучать железяки. Воздуха постоянно не хватало и ему, раколову, приходилось постоянно выныривать и снова опускаться на дно реки. Усиленно работая руками и ногами, пловец погружался всё глубже и глубже. Постепенно у него стало закладывать уши, но Егора это не смущало. Умеючи он быстро зажал одной рукой рот и нос и «продул уши». Когда его внутреннее давление и давление воды уравнялись, смельчак продолжил погружение.
Когда Егор понял, что на самом дне лежат останки самолёта, на оперении которого красовалась фашистская свастика в виде креста, он остолбенел и замер, будто увидел акулу. Ему было уже не до раков. Вынырнув еще раз, он сосредоточился, набрал воздуха и «пошел ко дну». Осматриваясь, разведчик увидел, что кабина на половину зарылась в ил, а стёкла у нее отсутствуют. Крылья были поломаны в нескольких местах и покрыты речными «мидиями». Здесь же, на дне, валялись их многочисленные пустые раковины. Егор знал, что для раков эти моллюски являются основной пищей. Поэтому, вспомнив о своей основной задаче, решил все же продолжить поиски лакомства.
Заглядывая под искорёженные войной металлические детали самолёта, ему случайно попался на глаза фиолетовый камень, торчащий из обшивки кабины. Первое, о чём он подумал в этот момент: «Вот здорово! Похоже фриц удиравший на этом самолёте, прихватил с собой и награбленные самородки, но не тут-то было, наши подоспели и сбили негодяя. Надо хорошенько всё обследовать!» Егору снова пришлось выныривать, чтобы пополнить запасы воздуха в легких. Энергично работая руками и ногами, он начал всплывать, периодически останавливаясь и «продувая уши», чтобы не началась кессонная болезнь. Оказавшись на поверхности, Егор решил перевести дух и отдышаться на берегу.