Пороки Лэндэльфа. Забытые сказки - стр. 34
Большинство слуг остались спокойно стоять, и лишь одна худенькая эльфийка робко подняла руку.
– Только одна?! Юные фейри совсем обленились и не хотят обучаться хотя бы чтению?!
Я лениво помахала ладонью. Завидев меня, мистер Сэйдж удивленно вскинул брови, что теперь можно было разглядеть его мутные голубые радужки.
– Девушка из мира людей! Отлично! Вы двое – за мной. Тогда на остальных – отдраить книжные шкафы в этом секторе и секторе D. И чтобы все блестело, как минералы Фростлэнда!
Несмотря на свой явно преклонный возраст и короткие ноги, старик оказался достаточно прытким, чтобы быстро подняться по винтовой лестнице. Он привел нас на второй этаж и приказал отдернуть все шторы. Чуть не упав с деревянной лесенки, я смачно выругалась, мысленно проклиная неудобный корсет, сжимавший и без того небольшую грудь:
– Блять! Да чтобы вас всех поимели!*
– Смею предположить, люди так выражают досаду, – задумчиво произнес старик. – Какой это язык?
– Все верно предполагаете, – выдохнула я, продолжая тянуть тяжелую парчовую ткань. – Ненормативная лексика русского языка.
– Русский?! – библиотекарь задумчиво почесал бороденку. – Мне известно, что в мире людей он считается одним из самых сложных. Интересно узнать побольше о человеческом мире. Конечно, мне много рассказывали о людях. Капитан Шассерфи и его предшественники приносили книги… – Мистер Сэйдж еще что-то бормотал, словно уже начал вести диалог сам с собой, но вдруг спросил: – Поведаешь о культуре своего народа? И раз ты владеешь русским, поможешь перевести некоторые книги?
Сдув упавшие пряди с лица, я задала встречный вопрос:
– А что мне за это будет?
Низенький фейри, на удивление, расплылся в довольной улыбке.
– Ты мне нравишься. Ты хитрая. А хитрость, как известно, признак ума. Лорды – глупцы, раз определили тебя в прислугу. Даже не будучи Стеллой Диаурной, ты бы смогла помочь Лэндэльфу.
– Я не занимаюсь ни благотворительностью, ни просвещением. Учитель из меня плохой.
– И почему ты так считаешь?
– Учитель что ждолжен обладать определенным набором моральных качеств – Я повела плечами. – А мои жизненные ценности далеки от идеала.
– Хех, , поглядим, – прокряхтел библиотекарь. – Итак, деточки, мы с вами займемся перестановкой и сортировкой книг по алфавиту, названиям и годам издания.
Среди кучи томов встречались книги на английском, французском, итальянском, испанском и немецком языках. Старик даже где-то откопал ветхие фолианты на латыни и неаполитанском, похвастался редкой коллекцией изданий русских поэтов и классиков.
Последующие часы мы провели за перестановкой и сортировкой книг. Повсюду витала библиотечная пыль, поблескивая в лучах яркого солнца. Голова уже начала гудеть от нескончаемого шелеста страниц, мелькания чернильных букв и скрипучего голоса старика.
Я пыталась найти хоть намек на границу между мирами. Но все было тщетно. Моя напарница оказалась очень кроткой и всячески избегала взглядов, предпочитая осматривать обложки или местные картины да статуэтки. Наши «коллеги по цеху» справились быстрее и отправились на обед.
Порхая на высокой приставной лестнице от одного стеллажа к другому, я заинтересовалась позолоченной надписью тома «Эленбергская рукопись 1810 года», но рука все же потянулась к другой – «Детские и семейные сказки» братьев Гримм.