Порох и соль - стр. 9
Кто не хочет? Хорне очень даже понимал неизвестного ойялла. Сильный-то ладно, а вот удача… Имей в трюме ведьму, закованную в цепи и сидящую на одном хлебе, удача может и попереть. Станешь тут гоняться за неизвестным северянином, желая забрать вроде бы свое.
– Как они нас нашли?
Элейн виновато пожала плечами.
– Младший брат не вышел в море, килевал корабль… на его «Рухе» есть моя сестра.
Хорне кивнул. Стоило взвесить все раньше, да…
– Мы не оставляем мар-витт в плену. Не бойся. С «Мариона» ты не ступишь на сходни в цепях.
– Знаю, – мар-витт поправила волосы, ветер трепал их как хотел, – твоя старпом не даст этому случиться. При любом исходе.
Лисс кивнула. Да, так правильно. Если им суждено проиграть, лучше умереть от клинка из северного железа, чем опять надеть южное. А уж морская ведьма и морская альва-ши поняли друг друга с одного слова. И взгляда мар-витт на резную рукоять кинжала старпома.
Хорне подошел к трапу на палубу. Флейкк подкидывало, море ярилось. Им же лучше. Ойялла хорошие моряки, и их «эмары» корабли что надо, да… Только вот в шторм южане воевать не любили. А северянам было просто не привыкать. Хорошо, ойялла этого не понимают, иначе отстали бы, не рвались догнать прыгавший по сине-зеленым горбам наглый флейкк.
– Э-э-э, парни! – Нога не слушается? Зато голос не подводит. – Нас хотят поиметь, обокрасть и выпотрошить, бросив на поживу акулам. Они идут по наши души и кошельки! Вон они!
«Эмар» светлел и золотился по левому борту. Пока не дистанция для «скорпионов», но скоро воздух начнет визжать, как побитая портовая шлюха.
– Эй, северные псы, это нас ходят подрать смуглые ублюдки! Что скажете, парни, что скажете?! Я думаю… Думаю, блоддеров хрен каждой усатой южной девке с яйцами, да по самые кишки! Так, псы?!
Волны били о планширь, разлетались едкими солеными каплями. Пока лишь эта соль на губах. На переломанных носах. На кирпично-обветренных лицах, с морщинами и шрамами, на старых и молодых лицах со светлыми северными глазами… Пока это лишь соль моря. Его псы, верящие капитану, смотрели на мостик. Голодными злыми глазами взъерошенных перед боем волкодавов. Их мало? Кто такое сказал?
– Ху!
Не трожь северного пса без нужды.
– Ху-у!!
Не трожь, ведь клыки у пса из стали. Твердой и острой.
– Ху-у-у!!!
Хайнрих Хорне оскалился, харкнул себе под ноги, впечатав плевок каблуком.
– Стоять по местам! Ждать! Парни, наши предки смотрят на нас!
Мар-витт, стоявшая за спиной, охнула. Да, чертова ведьма, «Марион» плоть от плоти прошлых кораблей семьи Хорне. Пусть они умерли, пусть волны разбили их, выбросив на берег остатки! Их спины и их ребра есть здесь, как и души умерших северян. О, да, ведьма, ты же видишь, видишь всех, проливающих кровь на старое дерево, тут и там сплетенное с молодым корпусом и палубой. Наши предки с нами, ведь душа есть даже у кораблей. Хорне обернулся к ней, уставился серыми глазами в ее агаты.
– Ты хочешь вернуться домой, мар-витт? Помоги нам. Морским королем клянусь, мы тебя не выдадим! Но и ты помоги.
Лисс оскалилась, ударом рапиры отсекая горлышко бутыли в руке. Красная кровь лозы побежала по соломенной оплетке. Мар-ши захохотала, сбегая по трапу. Передала бутылку кому-то из ребят. Роди, бросив в ножны на поясе обе абордажки, перехватил, махом осушил, швырнул за борт. Скрипела кожа, звенела сталь, ругань сыпалась похлеще водопадов из-за бортов.