Порох и соль - стр. 15

– Вы направитесь к Зеенсмарке, где через два дня, в полнолуние, встретите две глекки из Доккенгарма.

Так-т-а-а-ак… трость согласилась со своим хозяином. Доккенгарм, значит. Соседи, северяне еще большие, чем Стреендам. Моряки, разбойники, наемники. Суровое побережье, скудная каменистая земля, лишь к восточным границам дающая урожай. Северные хозяева морей не любили друг друга, но уважали. Потому как союзы они заключали чаще, чем дрались. Из-за тех, кто жил еще дальше к льдам. Из-за Абиссы, чертовой проклятой колыбели безумных колдунов и их подруг. Таких же, как живущая на "Марионе".

Хорне уважал мар-витт. Как и все северяне, живущие морем. Ты можешь набрать лучшую команду и заказать в Бурке лучшее судно. Ты можешь поставить на каждый борт по пять, семь, десять и больше орудий, стоящих по половине своего веса золотом. Ты можешь бороздить все изведанные моря с самого детства и ловить ветер парусиной из Тотемонда. Можешь… Но если прогневишь мар-витт, то пойдешь ко дну. Абисса рожала детей-демонов, а колыбелью им, каждому и каждой, становилась соленая темная бездна.

– Доккенгарм? – Хорне посмотрел на сьера Ламон. – И?

– На ваше судно поднимутся пассажиры. Три человека.

– Куда должно их доставить?

– В Сеехавен.

Вольный город на Зеркальном озере, почти у самого конца Длинного моря. Так-так… трость стукнула совсем негромко. Хорне думал. Ничего сложного? Ай-ай, не бывает такого.

– Кто мои пассажиры.

– Вы получите три тысячи золотых. Первую тысячу задатка прямо сейчас.

– Кто мои пассажиры?

Мар-ярл кивнул аристократу. Да-да, красавчик, если ты говоришь с Хорне, так говори сразу и все.

– Высокородная девушка и ее сопровождающие.

Ясно… Высокородная? Тайком и на судне корсара, пусть и ходящего капером, имеющим все необходимые бумаги.

– Пять тысяч. И четыре медные легкие пушки, по двадцать ядер на каждую, по двадцать мер бурого пороха из Тотемонда. Половину золота сразу, как и все пушки. Это мои условия. Думайте. За ответом вернусь завтра. К обеду.

– Зачем тебе еще пушки? – удивился мар-ярл. – Куда?!

Хорне пожал плечами:

– Хочу заказать люггер, чтобы сопровождать рыбаков в море. Вложения в старость.

Лисс усмехнулась. Именно так, милая, и ты же смеешься не из-за бредовых слов о суденышке для береговой службы, нет. Ты все поняла верно, моя мар-ши. Мы же им нужны.

– Согласен.

Не торгуясь? Дурачок ты высокородный, вот ты кто…

Ночь пахла солью, факелами на улицах и цветами. Солью город пах всегда, цветы принесла с собой Лисс, а вот к факелам она не имела никакого отношения. Хотя тут Хорне мог поспорить. Ее страсть явно отдавала пламенем, жадным, буйным и обжигающим. Так что спальня вдобавок пахла и любовью. Плотской, сладкой и уж точно греховной, чуть перечной, смешавшейся с ее острым и чуть мускусным потом, блестевшем на плечах.

Кёре Пропт, служивший в соборе Мученика у Рыбного рынка, никак не мог привыкнуть к мар-ши, жившим в Стреендаме вольно и так, как им хотелось. А уж Лисс, с ее привычкой расстегивать сорочку почти до пупка, хитрыми прозрачно-лазурными глазами и нежно-розовым языком, как на грех облизывающим губы каждый раз, как встретит священника…

В его глазах Лисс являлась самим олицетворением искушения хозяина преисподних. Да и блоддер с ним, лысым тощим пеликаном, тайком пялившимся на крепко-задастых молочниц. Греховная демоница, ну-ну…