Порочный. Скандальный роман - стр. 11

Аврора протягивает какой-то жутко древний телефон. С кнопочками. Еще экран зеленый. Что-то из века мамонтов, как любит говорить дочь.

Но больше всего я обращаю внимание, как дрожат пальцы. Покрасневшие от холода. Нос и щеки – туда же.

– Давно тут стоишь?

– Нет.

Врет.

Видно же, как ее колотит.

Куртка еще эта… дешевая и короткая!

«Чтобы жопу всем мужикам было видно, да?» – думаю с неожиданной злостью.

– Стой. Сейчас тачку загоню, погреешься в доме.

– Нет-нет, мне только номер.

– В доме номер получишь. Только так, – добавляю веско.

Рахман Исаевич открывает передо мной калитку черного входа.

– Пошли.

Я все еще медлю. Погреться хочется, конечно, но я вроде бы договорилась. Перекантуюсь у одной знакомой, день-два. Потом решу, как быть дальше. Просто сегодня у нее мужик на день раньше приехал с вахты, и как бы им там не до меня – кровать ломают усердно.

Поэтому…

Отец Амиры, видя мою нерешительность, просто обхватывает меня за предплечье и втягивает во двор.

Я едва чувствую его хватку, до того задубела, пока ждала. Зато обоняние очень хорошо чувствует запах тепла, парфюма и мужского тела.

Но тепло, конечно, побеждает. Так и тянет сунуться носом под мышку этого мужчины, от которого во все стороны идет пар.

Лязгают ключи в замке – сладкий звук. Внутри все ноет в ощущении тепла, которое вот-вот окутает с головой и мягко обнимет с головы до ног.

Проваливаюсь в теплое нутро большого дома. Аж слезы на глазах – теплый, приятный воздух, как пуховое одеяло – обнимает со всех сторон, нежно ласкает кожу.

Пытаюсь подцепить молнию замка на левом полусапожке задеревеневшими пальцами.

Проблема – из разряда сложных. На морозе обломался хлястик, а долбаная скрепка куда-то пропала.

Вожусь изо всех сил, Рахман Исаевич ждет терпеливо, уже раздевшись. Лучше бы пошел, не знаю… Проверить что-то. Ему явно надо же, да? Но вместо этого он возвышается надо мной и смотрит, как я безнадежно пытаюсь сдвинуть с места заиндевевший замок.

Безрезультатно.

На лбу выступают капельки пота.

– Помочь?

– Нет, спасибо.

– Ясно. До утра возиться будешь. У меня нет столько времени, – довольно резко произносит мужчина и опускается, быстро решив задачу, которая казалась мне проблемой невероятных масштабов.

Горячие пальцы на миг обхватывают мою щиколотку, когда он вынимает ногу из полусапожка. От кольца его пальцев жар становится невыносимым и струится прямиком по венам. Под кожей, покрывшейся словно коркой льда.

Стряхиваю наваждение, оно не пропадает. Отец Амиры отстраняется, становится немного легче.

– За мной…

Мужчина разворачивается, я семеню следом. Он сбавляет шаг почти сразу же, будто заботясь о хромоножке, и это бесит. Я-то уже разогналась, поэтому неожиданно плюхаюсь носом в его спину, об позвоночник. Мгновенно утопаю в пряном мужском запахе. Вот здесь, да… Парфюма гораздо меньше. Зато весь его запах – солоноватый, терпкий мускус, от которого обоняние сходит с ума.

Да ты с дуба рухнула, Рори, обнюхиваешь спину вспотевшего мужика.

– Осторожнее, – вполоборота говорит отец Амиры. – Видно, давно ждала. Для солистки танцевального коллектива ты больно неуклюжая. Околела? Не спеши.

– Вы знаете, что я танцевала?

– Амира просветила.

Рахман Исаевич поворачивается ко мне лицом.

– Надеюсь, ты не собираешься учить ее этим… – ноздри мужчины гневно раздуваются. В глазах плещется кипяток. – Грязным штучкам и липким танцам.