Порочные тайны - стр. 5
4. Цена невинности
Этот извращенец явно нетрезв и несёт пургу. Хорошо хоть просто изнасиловал, а не убил. Я забилась в угол приватной кабинки и попыталась расплакаться. Хотелось смыть всю эту грязь, пожалеть себя, начать жить дальше. Но мои глаза оставались сухими, а сострадание к собственному ничтожеству никак не желало просыпаться. Осталась только злость. Безумная злость. Не на странного мужика, который даже не представился. Не на владельцев злачного заведения, в которое меня угораздило устроиться. А на себя. Как можно быть настолько тупой? Ну кто раздевается на первом собеседовании? Кому предлагают настолько большую зарплату за обслуживание столиков? Нужно было сразу догадаться, что меня берут на работу проституткой в публичный дом, а антураж дорогого ночного клуба и образ официантки – не более чем прикрытие. Дура. Дура! Дура!!! Минут пятнадцать я занималась самобичеванием, потом сходила в душ, привела, насколько это возможно, себя в приличный вид и... увидела несколько стоевровых купюр на столе. Обещанные чаевые. Тысяча двести евро или сто тысяч рублей. Продешевила.
Первым желанием было оставить деньги и бежать в полицию. Пусть закроют это злачное заведение. Посадят Егора, Ингу и небритого мужика лет на десять. Пора убираться отсюда. Но не успела я открыть дверь, как на пороге появился Егор в сопровождении двух охранников.
- Ты как? Вот зе фак? – Егор осматривал следы крови на диване и полу кабинки. – Ты девственница что ли? Почему сразу не сказала? Ладно, чёрт с ним. Выставим Сергею Васильевичу счёт постфактум. Он наши расценки знает.
- Какие расценки? Меня изнасиловали, Егор! – я почти кричала на него. – Изнасиловали, понимаешь? Ты не говорил, что мне придётся...
- Тебя предупреждали, что в нашем заведении запрещено говорить слово «нет» клиентам? Предупреждали. Тебе не шестнадцать, должна была догадаться, о чём просят смазливых официанток в приватных кабинках взрослые мужчины, - он грубо схватил меня за руку и посадил на диван.
- Я пойду в полицию. Не хочу, чтобы другие девочки пострадали.
Егор рассмеялся.
- В полицию? И что ты им скажешь? Что тебя на работе изнасиловал клиент? Ты хоть его внешность запомнила? У нас приличное уважаемое заведение, работающее больше десяти лет. Если к нам придут с проверкой, скажем, что знать ничего не знаем ни о тебе, ни о твоём клиенте. Да, взяли по ошибке на работу девушку, которая оказывала интимные услуги клиентам. Не мы первые, не мы последние. Они тебя же и привлекут за проституцию.
Действительно. В комнате полумрак. Внешность мужчины, изнасиловавшего меня, я не запомнила. Другие девочки будут молчать. Никаких доказательств, кроме моего истерзанного тела, у меня нет. Даже если в полиции поверят в изнасилование, они никогда не найдут моего мучителя и заведение не закроют. Я сползла с дивана на пол и разрыдалась. В голос.
- Тише, тише, успокойся. Возьми деньги, - Егор протянул мне купюры со стола. – Купи себе что-нибудь. Новое платье, сумочку. Завтра перед работой зайди в мой кабинет, я выдам тебе премию.
- Нет... Нет, нет, нет! Я больше никогда не переступлю порог вашего заведения. Пожалуйста, можно я просто пойду домой?
- Да, конечно. Павлик тебя отвезёт, - он посмотрел на одного из охранников. – Возьми пару выходных и возвращайся. Понимаю, сейчас ты в шоке. Но когда придёшь в себя, поймёшь, что нигде в Москве не найдёшь условий работы лучше, чем у нас. Ты же не хочешь всю жизнь снимать углы у чужих людей, питаться макаронами и экономить каждую копейку? Наши девочки обычно работают пару лет, потом покупают себе квартиру и уходят. Кто-то замуж, кто-то становится моделью. Одна даже актрисой стала, причём весьма успешной. Посмотри вокруг. Где ты ещё найдёшь такое количество обеспеченных мужчин в одном месте? Мы в России, детка, - он присел рядом со мной и обнял за плечи. – У красивых девушек здесь два пути: выйти замуж за алкаша, вкалывать, стареть, страдать или использовать свою природную привлекательность. Просто подумай о моих словах. Ну а изнасиловать тебя могли и на улице в тёмном переходе. Вот только денег бы тебе в этом случае не дали. Иди домой, - Егор положил деньги в мою сумочку.