Порочные идеалы - стр. 10
Под утренним светом осколки стекла казались лишь мусором, оставшимся с прошлой ночи, как и потерянные перчатки и безделушки. Дневной свет забирал все очарование подобных мест. Среди беспорядка стояли несколько посетителей. Те, кто был слишком пьян или слишком богат, чтобы их выставили за дверь.
Тео хватило одного беглого взгляда, чтобы понять: Норы здесь нет.
Каждого Хольцфалля всегда должен был сопровождать рыцарь. Даже братьев Мерси Хольцфалль. Они утратили всякое влияние, проиграв в испытаниях, но все же оставались связаны с самой могущественной женщиной в городе. Никто не хотел повторения инцидента с похищением Фелисити Хольцфалль, случившегося пятьдесят лет назад.
Или убийства Верити Хольцфалль.
Нора, само собой, считала себя исключением из всех правил.
Тео разбудила посреди ночи командор Лиз Риддер, предводительница рыцарей. На миг, до того еще, как окончательно проснуться, Тео будто бы вернулся в ту ночь, когда его разбудили в прошлый раз. В ночь, когда была убита Верити Хольцфалль.
И когда Аларик погиб вместе с ней.
Потом Лиз произнесла:
– Онора пропала.
Долгие годы тренировок позволили чувству долга заглушить горе. Я повинуюсь моей клятве и буду защищать их любой ценой. В его голове прозвучали слова, определявшие жизнь всех Риддеров.
Нора ускользнула из-под надзора.
Ну еще бы. Это же Нора.
Другие рыцари всю неделю делали ставки: согласится ли Нора принять участие в Испытаниях Веритас? Или упрется, желая получить Наследие напрямую от бабушки, как получила бы от матери? Но у матери она была единственным ребенком. А у бабушки было несколько внучек, каждая из которых после смерти Верити получила шанс стать Наследницей. Если бы Нора заупрямилась, рыцарям, несомненно, приказали бы притащить ее на испытания силой.
Теперь до рассвета и до начала церемонии оставалось всего несколько часов, а Нора куда-то сбежала. И остальные наверняка понятия не имеют, вернется ли она по своей воле. Но Тео знал ее. Лучше, чем кто-либо другой.
Поэтому он и был единственным рыцарем в казарме, которого разбудили посреди ночи.
– Она не делилась со мной планами на вечер, командор, – сказал он Лиз и потянулся за рубашкой и дублетом, аккуратно сложенными на крышке сундука у изножья его узкой койки.
Лиз раздраженно поджала губы. Тео нечасто видел, чтобы командор Риддер столь ярко проявляла эмоции.
– Она сглупила, не взяв с собой рыцаря.
– Верити рыцарь не помог. – Еще до того, как открыть рот, Тео понял, что опасно близок к нарушению субординации. – Командор, – добавил он на всякий случай.
С момента смерти Верити почти никто не произносил имя Аларика. И сейчас Тео не стал его произносить. Но его отсутствие ощущалось в молчании, повисшем между Тео и командором Лиз.
Брат Тео считался лучшим рыцарем их поколения и уже в восемнадцать лет был выбран личным рыцарем Верити Хольцфалль. Его долгом было защищать Наследницу.
И он не справился.
Верити погибла.
А Аларик пропал.
Даже рыцари порой опускались до сплетен. В первые часы после известия о смерти Верити Хольцфалль и пропаже Аларика по казарме поползли слухи о том, что Аларик жив. Что он не сумел защитить Верити и сбежал, страшась наказания. Как Сигизмунд Риддер триста лет назад, который пересек море, чтобы избежать кары за интрижку с Меритт Хольцфалль. На его поиски ушли годы, но все же его поймали. Выследили и схватили другие рыцари, его семья. Когда его вернули в Вальштад, Фиделити Хольцфалль приказала ему высечь себя до смерти. И Сигизмунд Риддер, бессильный перед родовой клятвой, подчинился.