Порочная невинность - стр. 11
Позднее он будет долго сожалеть, что позволил себе это маленькое отклонение от прямой дороги…
Кафе «Болтай, но жуй» принадлежало Лонгстритам – точно так же, как прачечная-автомат «Стирай и суши», магазинчик «Корма и зерно», оружейный клуб «Друг охотника» и еще с десяток заведений, сдаваемых в аренду. Лонгстриты были достаточно умны, а может, причиной тому была их лень, чтобы не нанимать менеджеров для управления этим видом собственности. Хотя Дуэйн и не питал большого интереса к домам, сдаваемым в аренду, первого числа каждого месяца он исправно собирал арендную плату, выслушивал просьбы об отсрочке и составлял список необходимых ремонтных работ.
Ну, а бухгалтерские книги вел Такер, нравилось ему это или нет. Однажды, когда он по легкомыслию запустил дела, учет взяла на себя Джози и настолько все запутала со своим королевским высокомерием, что Такеру понадобилось несколько дней для наведения порядка.
Вообще-то, он не слишком возражал против этой обузы. Бухгалтерский учет – довольно удобное занятие, к которому всегда можно обратиться в вечерней прохладе с бокалом охлажденного напитка под рукой. У него была хорошая память на цифры, так что этот вид деятельности не составлял для него труда.
Кафе «Болтай, но жуй» пользовалось особой благосклонностью Такера: здесь всегда царила непринужденная, домашняя атмосфера. Зал украшали большие окна-витрины, сплошь залепленные объявлениями о распродажах, аукционах и школьных спектаклях. Отсеки со столиками были отделаны красным винилом, которым Такер всего полгода назад заменил прежнюю коричневую, потертую и замызганную обивку. Впрочем, красный цвет уже начал выцветать в оранжевый.
В течение нескольких лет посетители вырезали на ламинированной поверхности столиков различные послания. Такова уж была традиция «Болтай, но жуй». Наибольшей популярностью пользовались инициалы, а также изображения сердец и некоторых других органов. Но время от времени кого-то осеняло вдохновение, и тогда появлялись изречения, вроде: «Эй, привет!» или «Держи хвост морковкой!». А однажды какой-то человеконенавистник пожелал: «Обожрись дерьмом и лопни».
Эйрлин Ренфрю, хозяйка заведения, была до того расстроена этим пожеланием, что Такеру пришлось одолжить электродрель в соседней лавке метизов и уничтожить оскорбительные слова.
В каждом отсеке был свой музыкальный автомат-проигрыватель. Достаточно опустить в щель монету, нажать кнопку и выбрать нужную запись. Эйрлин любила музыку в стиле «кантри», и поэтому музыкальные машины ее тоже предпочитали. Но Такер ухитрился контрабандой протащить несколько записей рока пятидесятых годов.
У большой стойки расположилась дюжина высоких стульев, обитых тем же выцветающим красным винилом. Под стеклом в фигурной рамке висел прейскурант с перечислением сегодняшней выпечки, и взгляд Такера по-детски восторженно выхватил из списка черничный пирог.
Обмениваясь на ходу приветствиями с немногочисленными посетителями, Такер пробрался сквозь сигаретный дым к стойке, возле которой восседала его сестра. Глубоко поглощенная обсуждением чего-то с Эйрлин, Джози рассеянно потрепала брата по щеке и продолжала разговаривать с приятельницей:
– И я ей сказала: «Джастин, если ты собираешься замуж за человека вроде Уилла Шайвера, тебе в интересах семейного счастья необходимо купить замок на его ширинку и быть уверенной, что у тебя в руках единственный ключ. Он, конечно, раз-другой обмочится, но больше ничего не сумеет!»