Попытка стать человеком - стр. 4
– Хватит мылиться. Бриться будешь потом. Сейчас в парилку. – скомандовал мужик, заглядывая в душевую. – Хорошо парься, пока из тебя весь звериный запах с грязью выйдет.
Тут же закрыл душевую и прошёл через предбанник в парилку. В это время мужик запаривал берёзовый веник в деревянном ведре заполненном кипячёной водой. В парилке было жарко, но сухо. Влаги совсем не чувствовалось. Мужик вышел из парилки в раздевалку.
Оттуда вернулся с пяти литровым бочонком кваса, с бутылью самогона, с двумя алюминиевыми кружками и с баночкой маленьких солёных огурцов. Все содержимое поставил на приступок.
– Как говориться. Со знакомством! – наполнив алюминиевые кружки самогоном, сказал мужик. – Меня величают Кузьма Кузьмич или просто Кузя. Можешь звать меня, как тебе будет угодно. Такой человек, что не обижаюсь на кличку, которая прилипла ко мне с самого детства. Моя кличка перешла ко мне от моего отца.
– Меня зовут просто Юрка. Без всяких там прибавления. – назвал себя хозяину дома. – Моего деда по материнской линии тоже звали Кузьма. Ты мне по возрасту и по имени почти дедом годишься. Буду называть тебя по-обычному, как давно звали моего деда "Кузьмич".
– Хорошо! – чокнувшись своей алюминиевой кружкой о мою кружку, бодро, сказал Кузьмич. – Будем здоровы, внучок! Мне приятно чувствовать себя дедом. Такой возраст сейчас у меня. Возраста совсем не боюсь.
Осушив алюминиевую кружку самогона, Кузьмич, налил в кружку русского хлебного кваса из бочонка и плеснул на раскалённые камни. Аромат русского хлебного кваса тут же приятно растёкся по всей парилке.
Мы распластались на средней ступеньке парилки, набирая в себя из окружающей среды жаркий дух русской парилки, наполненной русским хлебным квасом, который подливал Кузьмич на раскалённые камни в металлической коробке.
Чередуя хлебный квас с обычной водой. Причём, не забывая подливать в кружки самогона.
Закусывая свежими огурчиками из стеклянной банки. Таким образом, поднимая градусы в нас сверху и снаружи.
Так мы постепенно набирали в себя русский дух. Когда парилка и мы дошли до нужной кондиции, Кузьмич снял с гвоздика две пары вязаных шерстяных перчаток и две вязанные шерстяные шапки с ушами связанные специально для употребления в парилке. Мы напялили на себя шерстяные перчатки и шерстяные шапки ушанки.
Немного полежали на средней полке. Затем встали и поднялись на самую верхнюю полку парилки, где плюсовая температура зашкаливала за целую сотню градусов. Здесь лежать долго было опасно. Можно было обжечь до волдырей своё лицо.
Поэтому Кузьмич сразу взялся за берёзовый веник и начал самую главную работу веником, ради которого приходят в русскую баню не только мужики, но и русские бабы.
– Бочки у нас с хлебным квасом нет, но в снег или в холодный душ пожалуйста. – шутя, сказал мне, Кузьмич, когда закончил своё издевательство с берёзовым веником над моей шкурой. – Потом опять сюда ко мне, пожалуй, в парок. За четыре месяца твоего блуждания по тайге в тебе много грязи накопилось.
Чередуя парилку с берёзовым веником на холодный душ, постепенно привык к такому издевательству над собой, что пошло мне на пользу. Кузьмич выбил из меня берёзовым веником в парилке не только грязь.
Также все отвратительное звериное, что накопилось во мне за четыре месяца пребывания в глухомани таёжного леса и от зоны вольного поселения. До встречи с Кузьмичом.