Попрыгунчики на Рублевке - стр. 20

Виктор Махмут, за которым Азино наблюдал, облокотившись на перила лестницы, словно позабыл, для чего позволил Раизину завязать ему глаза… Миша ударил деревянным молотком в гонг. Малость протрезвевший Шаварский фамильярно подтолкнул миллиардера ладонью в спину. Тот, чтобы сохранить равновесие, сделал маленький шажочек вперед, замер…

Виктор повел носом, – Азино хорошо различил этот жест, – миллиардер принюхивался. При этом Махмут словно прирос к полу…

Секунды шли. Рустаму хорошо видны все модели – участницы игры. Они стояли в разных местах зала. Лишь одна сидела на коротком диванчике, беспечно положив ногу на ногу.

Внимание девушек было привлечено к Слепяну: казался им более опасным противником, чем с ходу «затормозивший» миллиардер.

После первого раунда, который закончился бегством Слепяна, после продолжения игры, которая проходила очень вяло и пока ничем не завершилась, ни модели, ни зрители больше не воспринимали всю затею серьезно.

Вдруг на первом этаже произошла мгновенная перемена: Махмут рванулся вперед. Бросок его был настолько энергичным – невозможно предположить, что сделан наугад и вслепую. В ту же секунду несколько моделей, стоявших у окна у низкого столика, – половина из них по-прежнему держала в руках бокалы с шампанским, – в панике с визгом бросились в разные стороны.

Как самонаводящаяся торпеда Виктор мгновенно развернулся. Рывок… Он налетел на Слепяна, толкнул его. Вадик, неуверенно чувствовавший себя с завязанными глазами, опрокинулся, рухнул на один из столов с напитками и легкой закуской. Махмут удержался на ногах и метнулся дальше…

На первом этаже особняка поднялся гвалт. Глаза Азино загорелись. Пытаясь подняться, Вадик опрокинул стол. Напоролся рукой на осколки разбитого бокала. Вскрикнув, схватился за ладонь. Рустам видел – по ней уже текла кровь.

Махмут был стремителен…

Не был уверен, тот ли это поворот.

Слегка сбавив «газ», вписался в крутую дугу. Не ошибся: грунтовый спуск был даже ближе, чем предполагал. Скрипнув резиной, «Порше» снизил скорость до минимума. Павлов резко выкрутил руль, держа ногу на тормозе, на медленном ходу пустил машину вниз.

Отъехав на полтора десятка метров от шоссе, не заворачивая за забор, остановился. Заглушил мотор, выключил фары, повернулся назад. Освещенная дорога была хорошо видна.

Угловатая спортивная машина рванула с места и через мгновение очутилась за воротами.

Судорожным движением Теодора нажала кнопочку. Створки двинулись навстречу друг другу. Писательница надеялась: схлопнувшись, они отрежут от жизни, как от киноленты, те несколько ужасных кадров, где чудище гналось за ней. Больше эпизод не повторится.

Ведь не появился же попрыгунчик из-за поворота, у которого осталась брошенная «Ауди».

Маленькая тупорылая собачка по-прежнему не шевелясь сидела в промежутке между сиденьями, где для нее было оборудовано специальное место.

– Надеюсь, теперь мы в безопасности! – проследив за воротами, сказала Боккум.

– А я?!. Что делать мне? – Молодой мужчина отстегнул ремень.

Впервые за время короткой поездки собачка зашевелилась.

– Как его зовут?

– Тобби!

– А вас?

– Бобби…

Писательница истерично рассмеялась.

– Что вы остановились? Подъезжайте к дому. Вы же спешили на вечеринку. Вот и устроим ее. Мужа дома нет. Я одна…

Двигатель спортивной машины осторожно заурчал. Видневшийся впереди особняк стоял недалеко от забора и разгоняться не имело смысла.