Попал ты, писатель! - стр. 8
«Да это же Николай Щербацкий, двоюродный брат Кити, – сообразил Ваня: – Кити Щербацкая – персонаж Льва Толстого, а я, видимо, Константин Левин!»
– У меня и коньков нет. – После паузы ответ появился сам собой, без воли писателя и даже вопреки ей. Сердце трепетно забилось.
«Кити? Или Настя? Кого я встречу на катке?»
Девушка, робея, катилась к Ивану. Улыбалась ему и своему страху, скрывая одну ручку в маленькой муфте на снурке. Настя – в образе Кити – подъехала к ограждению и ухватилась рукой в серой перчатке за Щербацкого. На девушке были шерстяная синяя юбка, серое приталенное пальто с меховой оторочкой и шапка на завязках с помпонами, из-под которой выбивались рыжие волосы.
– Давно ли вы здесь? – спросила она писателя.
– Я? Я недавно, я хотел к вам… ехать. – Ваня покраснел, слова по-прежнему рождались сами. – Вы прекрасно катаетесь.
– Вашу похвалу надо ценить. Здесь говорят, вы лучший конькобежец, давайте кататься вместе.
«Вот это жизнь, вот это счастье! “Вместе, – сказала она, – давайте кататься вместе”. – Ванины мысли метались в радостном предвкушении, пока он обувал коньки, – Я говорю и даже думаю фразами Левина, и Настя тоже во власти Кити и её реплик. Надо попробовать заговорить самому! Мне, а не персонажу!»
Легко ступив на лёд, Вестный стремительно приблизился к Насте.
Она подала ему руку, и они пошли рядом, прибавляя хода.
– С вами я бы скорее выучилась, я почему-то уверена в вас.
– И я уверен в себе, когда вы опираетесь на меня, – сказал он, подчиняясь воле сюжета, но потом сделал усилие и добавил: – Меня зовут Иван, я работаю в библиотеке, учусь на литфаке и пишу рассказы.
Ваня затаил дыхание: что скажет она?
– А я Настя, учусь на физмате. – Девушка улыбнулась и обвела каток рукой, которую достала из муфты: – Не понимаю, как такое возможно!
– Я тоже, но я смог заговорить не по тексту! Может, получится ещё как-то влиять на мир вокруг? – Юноша набрал побольше воздуха: – Я хочу, чтобы в центре катка появилась пушистая, душистая ёлка, в искрящихся иголочках, в разноцветных шариках и резных фигурках. Пусть её макушка устремляется ввысь и станет центром светящегося шатра.
Подчиняясь воле писателя и его слову, на катке появилось новогоднее дерево. Вершина была как раз в том месте, где сходились гирлянды.
– Вот это да! – Настя засмеялась, с восторгом рассматривая чудо. – А я, я тоже так могу? – Она выставила вперёд голую ручку и совершенно серьёзно произнесла: – Я хочу, чтобы ко мне вернулась моя перчатка!
Несколько мгновений напряжённого ожидания, – но перчатка не появилась.
– Попробуй ты, ой, то есть вы, – девушка смутилась.
Ваня глупо улыбался, услышав от неё это милое «ты».
– Я хочу, чтобы к Насте вернулась её изящная серая…
В этот момент он увидел худощавого мужчину в фетровой шляпе, мчавшего на них. Очарование классического романа разлетелось, захотелось защитить Настю и вернуться в реальность, подальше от Филеймона Куршинина.