Попаданка со стажем - стр. 16

Получается, я воспользовалась чужим несчастьем? Становится неприятно, но в то же время… я ведь пришла спасти жизнь. Как это может быть плохо?

В жилую часть дома меня не допускают, Янтарный зал оказывается относительно небольшой гостевой комнатой в передней части особняка. Я равнодушно прохожу вперёд и осматриваюсь. Высокой спинкой выделяется кресло хозяина, для гостей приготовлены мягкие диванчики, удобные, но с подвохом – в таком утонешь. Боковая стена, будто сота пчелиного улья , испещрена миниатюрными нишами, и в каждой прячется изделие из янтаря. Я подхожу ближе. Вазы, статуэтки, даже примитивные бусы – министр собрал богатую коллекцию.

На охранников я демонстративно не обращаю внимания. Двое стоят у окна, двое караулят дверь изнутри, а всего их в зале восемь человек. Интересно, сколько снаружи?

Двери распахиваются, и слуги вносят носилки.

Я в два шага оказываюсь рядом с мальчишкой. Бледный до синевы, едва дышащий, он явно без сознания. Сколько ему лет, я даже предполагать не возьмусь. Из памяти Нишаль следует, что больше двадцати, но из-за болезни он выглядит едва ли на шестнадцать-семнадцать. Щёки впали, нос заострился, тёмные пряди липнут к покрытому холодным потом лбу.

Я направляю силу в глаза и перехожу на магическое зрение. Во тьме капюшона мои глаза вспыхивают синевой, как в дешёвых ужастиках с плохими спецэффектами, и лорд Ливей вздрагивает.

Одного взгляда на мальчишку хватает:

– Это не болезнь, а смертельное проклятие, настолько мощное, что, полагаю, наславший его либо совершил ритуальное самоубийство, либо убийство.

Я отчётливо вижу белёсого спрута, пробившегося щупальцами под саму кожу, укоренившегося в основании шеи.

– Мне это говорили до тебя, целитель.

– Полагаю, сестра пыталась спасти брата, но не сумела?

– Целитель, ты сможешь спасти моего сына?

Да, вопросы с моей стороны не слишком уместны, но всё же хотела бы я знать, за что мальчишку прокляли. Вдруг он плохой человек? Аура разъедена проклятьем в лохмотья, края страшных ран словно обуглены. Понять, какой аура была раньше почти невозможно. Я добавляю силы, и министр отворачивается, не в силах вынести яркость света, льющегося из моих глаз. Следов чужих смертей и чужой боли в ауре мальчишки нет, ни котят, ни служанок он не мучил. Ярко выраженной алчности, жадности или зависти тоже нет.

– Я его спасу.

Я перевожу взгляд на лорда Ливея.

Вот тут следы насильственных смертей есть, и много. Но учитывая, что лорд министр юстиции, скорее всего он по долгу службы присутствовал на казнях, вот и отразилось. Не жадный, не алчный…

Я возвращаюсь к мальчику.

Проклятие слишком старое, его придётся просто выжечь – самый простой и эффективный способ. Но затратный.

– Какова твоя цена, целитель?

Я истрачу почти всю оставшуюся у меня силу. В худшем случае придётся прибегнуть к накопителю. Понятно, что лорд спрашивает не о том, но на счету каждая минута.

– Ваш семейный целитель здесь? Пусть войдёт и страхует.

– Но…

– Пусть войдёт, – повторяю я, подношу руку к шее мальчишки, останавливаю ладонь в сантиметре от уродливой опухоли.

Лорду стоит порадоваться, что своим человеческим зрением он не видит этого ужаса.

Удар моей магии сродни удару молнии. Я полностью заполняю энергетическое тело спрута своей силой, до самых кончиков щупальцев. И выжигаю мгновенно. Парень выгибается на носилках.