Попаданка против Ведьмы в академии Дрэгонхолл - стр. 8
***
«Лучшее – враг хорошего, Лея», – часто повторяла незабвенная Надежда Николаевна, моя классная руководительница.
Именно её слова вспомнились из-за женского распева заклинания за дверью.
Задания я записывала, потому что запомнить даже половину из четырёхсот вопросов теста по незнакомому предмету было нереально. Ну а когда увидела эти вопросы… поняла, что без части готовых ответов подготовиться невозможно. Решила заодно записать самое сложное.
И теперь, когда я сидела за столом заместителя ректора вся такая красивая и обложенная свидетельствами преступления, с двери кабинета сняли запирающее заклинание.
Добраться до открытого окна я уже не успевала.
Но и сдаваться не собиралась. Положила ручку, захлопнула папку с ответами, сгребла свои записи и юркнула в дверь у стола. За ней оказалась гостиная: камин, диван у стены, книжный шкаф, а за ним ростовое зеркало и напольная вешалка с мантиями.
Голос за дверью был женским, посетительница вряд ли заглянет в смежную комнату.
Она вошла в кабинет. Сквозь неплотно закрытую дверь доносился шелест шагов. Посетительница остановилась у стола, что-то на него шлёпнула. Довольно грубо и с явным раздражением. Я почти не дышала.
Вдруг шаги стали приближаться к двери, за которой притаилась я. Возможно, посетительницу смутила оставленная щёлочка. Я попятилась, надеясь скрыться за шкафом и вешалкой с мантиями, спиной прислонилась к зеркалу…
После случившегося стоило относиться к зеркалам настороженно: едва я задела пальцами раму – меня затянуло в темноту.
4. Глава 4. Боевая лаборантка
Я падала спиной вниз, в темноте, как в кошмаре. Дыхание сковало льдом ужаса. Внезапно за спиной и по бокам вспыхнули оранжевым светом полупрозрачные крылья. Леяна дракон, не освоивший полный оборот, у меня с ним было совсем никак, но сейчас крылья возникли сами. Распахнулись шире, замедляя падение. Левое ритмично билось о вбитые в стену колодца лестничные скобы – тум, тум, тум!
Крылья материализовались частично, рассеивались от ударов о стены и скобы, но падение задержали.
ПАМ!
Спина врезалась в дно, зубы клацнули, прокусывая губу, навернулись слёзы.
Я не могла вдохнуть. Сверху посыпались страницы с моими записями.
Крылья растворились в воздухе, возвращая меня во тьму. Болела каждая косточка, но я собралась с силами и приподнялась. Под локтем что-то щёлкнуло – пол резко вздыбился, разворачиваясь к вспыхнувшему зелёному свету, и меня выкинуло на каменные плиты.
Загудело в ушах. Я сквозь слёзы пыталась понять, где нахожусь: светло и зелено, тепло. Я… я лежала в просторной нише метров десять в ширину и два в глубину. От улицы её отделяли французские окна с витражами, на стенах рядами выстроились садовые инструменты. В одном углу стояли вёдра и лейки, в другом – лопаты и грабли.
Гудение в ушах продолжалось. Зеленоватый свет был таким даже в отсутствующем фрагменте витража. Он такой и на улице.
Я оказалась в саду Зелёных тоннелей, в чулане для садовых инструментов. И гудение… это не шум в ушах: кто-то читал заклинание. Очень близко. Я оглянулась: стена на месте прохода выглядела обычной декоративной аркой.
Приподнявшись на руках, посмотрела в пустой элемент витража – узнать, кто колдует.
И заморгала, не уверенная в том, что вижу.
Спиной ко мне стояла девушка в чёрной накидке с капюшоном. К девушкам я её отнесла из-за роста и изящества рук, которыми она водила в воздухе.