Попаданка. Любовь сквозь века - стр. 33

         - Привет. И что? – не поняла я.

         На том конце немного помолчали, потом осторожно уточнили:

         - Ты Лизка?

         - С утра была, - согласилась я. - А ты кто?

         - Жанна… Я напарница Жерара!

         «Она что-то выпалила при первой встрече. Я прослушал». А вот знала бы я имя, не смотрела бы, как дура, на экран. Хотя с какой стати она мне звонит?

         - Да, я слышала о тебе, - понятия не имея, что ещё можно сказать в такой ситуации, ответила я.

         - Правда? – оживилась почему-то собеседница. – Можно я к тебе заеду? Ты ведь хорошо знаешь Жерара, а я…

         Что «а я», я уже не слушала, стараясь не давиться смехом, отодвинула устройство подальше. Так, один вдох, затем второй. Глубже, глубже дышать надо. Лизка-сводня. А что, звучит. Может, и этого безответно влюбленного в меня громилу в хорошие руки удастся пристроить.

         - …так что, можно? – просительно донеслось из планшетника.

         - Приезжай, - кивнула я. - Только у меня шаром покати.

         - Ничего, - весело прокричала девчонка. – Я сейчас курьера к тебе пришлю. Говори адрес.

         Через полчаса прибыл курьер с тяжеленными пакетами, через час – сама Жанна. Миниатюрная, как древняя кукла Барби, пропорционально сложенная брюнетка с синими глазам, волосами по пояс и ярко-красными пухлыми губами, она не доставала Жерару и до груди, но, судя по всему, ей на этот факт было наплевать. Элегантное изумрудное платье, высокие каблуки, умело нанесенная косметика.

Да, я рядом с ней, в своей домашней потрепанной пижаме с котятами и меховыми тапочками смотрелась, как пугало. И вот что, спрашивается, нужно приятелю? Такая красивая куколка рядом, смотрит с восторгом в глаза, слушает каждое твое слово. Да влюбись ты и женись, детишек роди, жизни радуйся. Нет, сбежал к любительнице одиночества, помешанной на работе.

         - А я тебя знаю, - внимательно приглядевшись ко мне, заявила с порога Жанна. – Ты – дочь Ивара Дорского, обнаружившего Китеж.

         Ох уж эта отцовская слава…

         - Угу, я. Проходи. Продукты я не разбирала.

         Разобрали вместе. Магазинные салаты, мандарины, дирси[1], креветки, сыр трех сортов, жареное мясо, тёмный шоколад, вино. Они с Жераром, видно, сговорились и решили-таки меня споить.

         Мы уселись за стол, спиной к проходу, чтобы можно было пить и смотреть на ярко-голубое небо за окном.

         После третьего бокала полусухого разговорились.

         - Тебе легко, - печально вздыхала моя гостья, - у тебя династия: отец, дед, прадед. Ты, можно сказать, с молоком матери все секреты впитала. А я первая в роду. Да еще и родители…

         - Не пускали? – сочувственно поинтересовалась я, доедая плитку шоколада.

         - Стеной встали, - пожаловалась девчонка. - Не пойдешь учиться, и всё. Это опасно! А что в нашей жизни не опасно, вот скажи? Да с такой защитой, которую каждый сотрудник Академии получает при отправке, ничего не страшно! В общем, я с ними уже пятый год не общаюсь…

         - Завидую, - буркнула я, решительно наливая еще один бокал вина и делая глоток.

         - Смеешься? – подозрительно сощурилась Жанна, жуя мандаринку.

         - Да если бы, - хмыкнула я. - Знаешь, когда находишься под постоянным надзором кучи родичей, взвыть хочется от безнадёги.