Попаданка, которая гуляет сама по себе - стр. 11
– Тогда я пошла. – Она отвернулась и, прихрамывая, поковыляла в сторону корпуса, где жила Дранкива. Ей срочно нужно было с ней поговорить.
Вечером, когда её выпустили из изолятора, орчанка снова пришла. Хотя Таня уже вполне могла добраться без посторонней помощи до своей комнаты, но увидеть её, подпирающую со скучающим видом стену, было приятно. Оказалось, пока Таня отбывала свой срок наказания, прошло время ужина. Дранкива молча сунула ей в руки свёрток с едой, которую она прихватила из столовой, и сказала, что зайдёт чуть позже, чтобы отвести в душ.
И вот сейчас Таня в сомнении топталась возле дверей орчанки. Протянула руку и тихо постучала, дверь распахнулась почти сразу. На пороге стояла заспанная Дранкива. Она смотрела на ночную посетительницу, и её лицо не выражало никаких эмоций. А потом брови орчанки медленно поползли вверх.
«Во! Куда сразу сон делся у человека, точнее, не у человека», – Таня усмехнулась. Нужно было срочно брать быка за рога.
– Я тут пока падала с дерева. – У Дранкивы глаза стали совсем огромными. – Точнее, упала-то я с крыши, но вот пока летела до земли от ветки к ветке, вот о чём подумала. – Таня переступила с ноги на ногу: на улице она так не чувствовала холод, как здесь, в помещении, стоя босыми ногами на каменном полу. – Слушай, а можно мне войти?
Орчанка, пребывая в глубоком изумлении, безропотно распахнула дверь настежь, пропуская девушку внутрь. Комната была довольно просторной, с высоким потолком. Три узких окна не были ничем занавешены, и лунный свет заливал помещение.
– Ну так вот, раз у меня сегодня получилось подпалить щепу, – Таня остановилась и заглянула в тёмные глаза орчанки, – значит, это тело обладает магическими способностями, и мне только нужно научиться ими управлять.
– Ну, во-первых, ты не подпалила, а развеяла щепу и два стола в придачу; во-вторых, как ты научишься управлять этими способностями, если сама мне вечером сказала, что не можешь прочитать ни одного слова, написанного в конспектах твоей предшественницы. Но при этом, заметь, прекрасно изъясняешься на этом языке. – Теперь пришло время удивляться Татьяне. Девушка стояла с открытым ртом. Дранкива с надеждой в голосе поинтересовалась: – А в-третьих, послушай, до утра это никак не может подождать?
– Нет, не может, – отвлекаясь от нелёгких дум, твёрдо произнесла Татьяна. – Мне срочно нужно с тобой поговорить. – Помолчала, кивая каким-то своим мыслям. – А вот насчёт того, что я изъясняюсь на вашем языке и даже не заметила этого, у меня только одно объяснение: это вышло совершенно случайно, как с поджиганием.
Тёмный взгляд орчанки тем временем внимательно изучал её лицо, отмечая листву, застрявшую в волосах девушки, царапины, сплошь покрывавшие лицо и шею. Перевела взгляд на босые ноги и тихо спросила:
– И вообще, откуда ты в таком виде?
– Я каким-то образом оказалась на крыше, а когда начала оттуда спускаться, сорвалась. Хорошо, рядом со зданием было дерево, ветки погасили скорость падения и только благодаря этому я не разбилась. А, да, я ещё на патрульных нарвалась, и меня записали как нарушительницу режима.
– А вот это плохо. – Дранкива, выглянув в тёмный коридор, закрыла дверь. – Готовься наутро к очередному посещению кабинета ректора. Только я тебя попрошу, не ори ты больше так. Ведь никто ничего не может понять. Такое поведение для той Тании, которую мы все знали, совершенно не свойственно.