Попаданка. Колхоз – дело добровольное - стр. 21
Так что я мешочки достала, и принялась монетки любить. Сначала из мешочка, что мне господин Гририх выдал. Там всего десять монет было. Больших, толстых, тяжелых. Из бронзы что ли какой-то… или нет. Но точно не из золота или серебра. Уж в этом-то я разбираюсь. Приходилось в ювелирном работать. Насмотрелась, нащупалась там золотишка и всего остального. И это точно какой-то другой металл.
И сами монеты интересные очень. Необычные. С одной стороны вместо орла загогулина какая-то. Тоже из метала, но слегка будто бы зеленью отливает. Будто бы светится изнутри. А на второй стороне еще одна загогулина. Но уже другая, и обычная. Без света. Как их там господин Гририх назвал? Гроты… да, точно гроты. Десять грот подъемных.
Разложила я монетки. Каждую тряпочкой протерла и чмокнула для верности. А потом за мешок Его Светлости взялась… и оказалось там целых сто грот. Точно таких же. Это получается, у меня теперь сто десять грот есть. Только я пока не знаю, что на них купить можно. И радоваться рано еще.
Пока все сто монет перецеловала, устала даже. Потом аккуратно в мешочек убрала и на дно сундука положила. Под одежду.
Потом решила разобрать, что мне там тетя Клава из семян в рюкзак сунула. Времени-то много свободного. Все равно что-то делать нужно.
А там было столько! Я бы дома половину повыбрасывала. К примеру, куча пакетиков травы разной. Кошачьей, газонной, сидератов каких-то… Зачем они мне нужны, я не знала, но на всякий случай в сторонку убрала. А вдруг пригодиться? Здесь магазинов-то нет. Выбросишь, потом не купишь.
Всего остального тоже вдоволь было. И капусты, и моркови, и лука, и репы… и всякой другой гадости-радости, что не в каждом огороде растет. Ужас какой-то. Вот тетя Клава любительница.
У нее даже семена земляники были. И картошки…
Картошки?! У меня даже руки тряслись, пока пакетик открывала. Точно. Лежат. Картофель сорт Императрица. Никогда картошку из семян не растила. Но если получится… я зажмурилась. Люблю картошеку. Жареную, да со смальцем. Надо срочно попробовать семена замочить. Где там моя тряпка универсальная?
Весь день после этого ходила счастливая. Да я если картошечку вырастить смогу, хоть еда нормальная будет. А не каши эти цветочные.
И даже стирка в корыте и с вонючим мылом настроение мое прекрасное не испортила.
– Малла, – ко мне Витка заглянула, – мы в соседнюю деревню едем. У Сайкиной сестры ребенок родился. Гулять будем. Ты с нами?
– Еду, конечно, же. – обрадовалась я. А чего дома-то сидеть. Я теперь женщина свободная. Так что плащ накинула и пошла знакомиться с бытом местным.
Не знаю, как быт, а застолье в этом мире такое же как у нас веселое. Сначала мы сестру Сайкину – Вирру – поздравляли. Наливочкой. А потом песни запели. Я ничего не понимала, оказывается с песнями мой переводчик не работает. Но выла что-то. А потом мне так захотелось любимую свою спеть… и затянула я, как дома: «Галя, моя Галя…» Мама всегда ее пела на посиделках. И так разрыдалась я, маму вспомнив, что бабы вместе со мной рыдали. Хорошие здесь люди. Душевные.
Глава 8
А утром опять проснулась дома. В своей постели. Меня Салина разбудила.
– Малла, идем, – трясла она меня, – сегодня ярмарка. Нельзя спать, иначе все самое лучшее разберут, останется одна ерунда не нужная.
Я вставать не хотела, но понимала – надо. Надо мне на ярмарку. Купить много всего нужно. Нет ведь у меня ничего. Даже еды нормальной. Продукты мне, конечно, выдали немного, но там только синяя каша и была. Не хочу. Она мне за два дня надоела. Слишком вкус специфичный. Как будто бы духи капнули.