Попаданка. Двойной обмен - стр. 28
Долго размышляя над мотивами Арбикуса и над всей этой ситуацией, я пришла к выводу, что маг не так уж и виноват. Да, он призывал души других людей, видимо, изгоняя те, что раньше занимали тело. Однако делал это вынужденно и только с теми девочками, которые не прожили бы долго. Тех детей, у которых был хотя бы призрачный шанс на выздоровление, он не трогал. Это определенно внушало уважение.
Судя по моему опыту, Арбикус призывал души только что умерших в своем мире людей, тем самым давая возможность прожить вторую жизнь. Но моральная дилемма все равно подтачивала мою совесть. Дети совсем не виноваты в том, что родились с нарушением развития. Имею ли я моральное право занимать это тело? Ответа на этот вопрос у меня не было.
Арбикус оказался не так плох. Он, конечно, принудил меня дать магическую клятву – позже я разобралась в словах и поняла, что это именно клятва – но с другой стороны, маг боялся за свою жизнь. Если бы правда с заменой души всплыла, то не пощадили бы ни его, ни меня. Можно упрекнуть Арбикуса в том, что согласия он добился довольно жестким способом, но времени и возможности, чтобы объяснить и уговорить, не было.
Кроме того, та клятва не предполагала кабальной зависимости от мага, а ведь он мог добавить предложение о подчинении, чтобы во всем меня контролировать, но не сделал этого. Что тоже добавило ему очков в рейтинге.
Мое выздоровление шло семимильными шагами. За два месяца здоровье полностью восстановилось, тело девочки начало набирать вес и даже немного выросло. Скорее всего, в нашем мире я бы не выздоровела так быстро, но Арбикус старался каждый день или через день подпитывать меня магией. Мало того, микстуры и порошки, что мне давали, тоже изготавливались при помощи магии, и в некоторых случаях помогали даже лучше, чем аналоги из нашего мира.
Единственное, что не позволяло магу объявить меня полностью здоровой – редкие, но повторяющиеся с завидной периодичностью «приступы краткой комы». Так Арбикус называл состояние, когда мою душу выбивало из тела. Магические фигуры, находящиеся в спинке кровати, сигнализировали о том, когда это происходило, и колдун впихивал душу обратно.
С каждым разом я чувствовала, что способность Арбикуса контролировать мою душу слабеет, зато, если я сама этого желала, слияние с телом происходило быстрее. В то же время при сопротивлении воздействию засунуть меня обратно в тело стало почти невозможно.
Однажды на кухню, где я мыла овощи, прибежал слуга и сообщил, что меня срочно вызывает маг. К слову, у Арбикуса в доме было не принято, чтобы кто-то сидел без дела, даже за маленькими детьми с пяти-шести лет закреплялись несложные обязанности.
Например, семилетняя дочка садовника кормила уток и кур, собирала яйца и относила их на кухню, следила за тем, чтобы у птиц было вдоволь воды. Сыновья конюха – погодки шести и семи лет – помогали отцу ухаживать за лошадьми. Дочери прачек забирали грязное бельё, а потом приносили кастелянше или служанкам уже чистое. В общем, каждый был при деле, и мне тоже досталась работа. Конечно, детей не нагружали, но сызмальства приучали к труду.
Поднимаясь на второй этаж за слугой, я, откровенно сказать, побаивалась. Что от меня хочет маг? Неужто решил оправить Резаэлли домой в родную деревню? Хотя, если бы он так решил, я бы уже ехала на телеге к родителям. Спрашивать разрешения он бы точно не стал, да и со слугами и учеником не церемонился.