Попаданец в Таларею - стр. 32

У Олега были деньги, которые он забрал у настоятеля и начальника монастырской стражи. Это и подсказало выход. Зная теперь цены, он просто навестил те магазины, в которых имелся приглянувшийся ему товар. Забрав нужные вещи, он подкладывал в кассу соответствующую сумму денег. Если кто и удивится, то вряд ли сможет точно понять, как такое произошло. К тому же Олег выбрал магазины с большим оборотом.

Примерно также он решал вопрос и с продуктами, когда подъел то, что взял из монастыря.

Заодно он теперь разобрался и в местной денежной системе. Она была крайне проста и удобна.

Самой мелкой денежной единицей здесь был солигр. На него можно было купить, к примеру, пригоршню крупы вроде перловки, которую хватило бы на то, чтобы приготовить порцию каши. Понятно, что в трактире за порцию уже отваренной крупы возьмут в пять, а то и в десять раз больше. Но в целом получалось, что один солигр – это возможность один раз приготовить себе поесть, пусть и без разносолов.

А дальше ещё проще. Триста солигров равнялись одному лигру. И на этом всё.

На территории Винора разрешалось хождение только винорских монет. Обменять иностранные монеты можно было или в мэрии, или в банке. Правда, процент за размен брали грабительский и там, и там.

Монеты печатались из меди, серебра и золота. Медные монеты были номиналом от одного до пятидесяти солигров. Серебряные монеты были номиналом от пятидесяти солигров до пяти лигров. Золотые монеты встречались в обращении намного реже. Их номинал начинался с десяти лигров.

Когда Олег посчитал, сколько у него денег, то оказалось, что он является обладателем неплохой суммы в сорок четыре лигра и сто девяносто три солигра. В основном серебряными монетами. Из них на покупки у него ушло чуть больше двенадцати лигров.

Всё, добытое честным путём, он уложил в пространственный карман, оставив на себе ту одежду, в которой пришёл в город, только привёл её в порядок. Она больше не висела на нём мешком.

За время тренировок Олег заметно раздался в плечах, на руках и ногах выделялись мышцы, а пресс стал твёрдым. Теперь в нём никто не опознает серва. Сейчас, с такой фигурой и в этой одежде, он больше походил на молодого охотника из вольного поселения или егеря.

Олег в последний раз прошёлся по приютившему его дому, ещё раз осмотрел, не оставил ли он следов своего пребывания, и переместился на улицу.

Дойдя до тупика между двумя высокими заборами, скинул с себя Скрыт, развернулся и пошёл в направлении Южной торговой площади.

Ногаю тяжело было каждый раз спускаться на первый этаж, где располагалась его книжная лавка, а затем подниматься на второй, где находились жилые комнаты. Но ему это приходилось делать по много раз в день – постоянно сидеть в лавке при том, что посетители могли не появляться в ней несколько склянок кряду, ему претило.

Он предпочитал сидеть у окна своей спальни и целыми днями смотреть на улицу или перечитывать какую-нибудь из книг.

Доверять рабу общение с заказчиками он не хотел, вот и приходилось ходить – вверх-вниз, что при его весе почти в сотню стунов, было нелегко.

– Хозяин, там Олег вернулся. Стоит во дворе и болтает с этим бездельником Ворком. – Голос старого раба застал Ногая, когда тот уже открывал дверь в жилые комнаты.

– Зови его сюда, и пусть ко мне поднимется. – Недовольство Ногая, казалось, пропитало всю лавку.