«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го - стр. 34

Как же я офигел, придя с Яшей в свой первый рабочий день в отдел. Захожу и понимаю – все, конец, пропал! На меня смотрит моя «кормилица» – Олеся! Именно она и оказалась «лучшей частью коллектива». Я что-то говорил, смеялся, спрашивал и отвечал, но, хоть убейте, не помню ни одного слова! Только тогда я окончательно понял, что она мне нужна. Нужна, как сама жизнь. Не будет рядом со мной этой синеглазой белорусской ведьмочки, не будет ничего. Уже потом мне пришла в голову мысль о том, что мне ее банально подставили мои начальники. Еще в госпитале, а заметив мой интерес к ней, то и здесь. Да и черт с ними! Плевать, подставили – не подставили! Она есть, и это – главное! Все остальное – ерунда. Каждый вечер мы гуляли по Москве, ходили в кино, целовались, как школьники, на последнем ряду. Как я жалел, что ни в прошлой жизни, ни в этой господь не дал мне ни голоса, ни слуха! Я бы пел для нее ночи напролет! Но и без песен все было чудесно! Такими темпами я скоро перейду в разряд «женатиков», и я этому рад! Еще бы не война…

Очнувшись от приятных воспоминаний, заметил, что мне что-то говорит Женька Анохин. Уловив его последнее слово, переспрашиваю:

– Как, как?

– Да говорю же, на станции Золотоноша задержали странного типа. Двигался в сторону фронта. Вещей при себе почти не было, так, мелочь всякая, не заслуживающая внимания. Подумали, что он моряк, постоянно «братву» вспоминал. Когда задержанный понял, что его ведут в особый отдел, то оказал сопротивление. В результате: двое красноармейцев из патруля убиты, тяжело ранен старший патруля, лейтенант Кужегетов, а сам неизвестный – убит. При осмотре тела обнаружили несколько наколок, причем цветных, ключи со странным брелоком и прикрепленным к ним цепочкой непонятным предметом, спрятанные в кармашке на трусах. Вот, посмотри, к донесению рисунки приложены.

Посмотрев на листок, я обомлел. Автомобильные ключи с брелоком-пультом и флэшка. 8-гиговая, «Apacer». А на наколках – группа крови с резус-фактором и Хищник.

Еще один! Я поднял глаза на Женьку и прошептал:

– Где Транеев?

– Не было еще, а что?

– Мы ЭТО и искали! Я к Меркулову!

Подхватив донесение и рисунки, я побежал к начальству. Уже выскочив в коридор, спохватился и, вернувшись назад, убрал все бумаги со стола в железный ящик, заменяющий мне сейф. А то опять Транеев орать будет, про секретность напоминать!

Меркулова на месте тоже не было. Лейтенант, выполнявший роль его секретаря, сказал, что Меркулова сегодня не будет. Выйдя в коридор, я задумался. Идти к Берия, как мне и говорили? Банально боюсь. При встрече он не показался мне «палачом», но… И не пойти не могу. Ясно было приказано, к кому и когда обращаться. Придется идти. В глубине души надеясь, что наркома не будет на месте, направился к кабинету Берия. Оказалось, что он у себя. Доложился секретарю и уселся на диван в приемной. Блин, аж потряхивает. Интересно, сколько же еще есть «попаданцев»? И кто был этот? Почему он направлялся к фронту, а не обратился в любой отдел НКВД? Почему стал сопротивляться, да еще так жестко? Пока размышлял обо всем этом, секретарь зашел в кабинет Берия и через пять минут пригласил зайти.

Войдя и закрыв за собой дверь, я доложился:

– Здравия желаю, товарищ народный комиссар. Согласно полученному приказу сообщаю вам об обнаружении объекта и предметов из будущего. – И, подойдя к столу, положил перед ним бумаги. Предложив мне присесть, он внимательно прочитал донесение, рассмотрел рисунки и вопросительно взглянул на меня.