Помощница для магната - стр. 14
Но опускаться в попытках спасти себя до такого… До того, что он подразумевал…
Чтобы озвучить степень своего шока и возмущения, у меня поначалу даже слов не нашлось.
— Вы… вы решили, что я попытаюсь… что я вам вот так угодить попытаюсь?
От расслабленности в позе Разумовского не осталось и следа — сейчас он походил на зверя перед прыжком.
— Не совершай ошибку — не воображай, что твои наниматели доверили тебе это задание, потому что ты ловка и сообразительна, — вся фальшивая благостность покинула его низкий голос. — Тебя выбрали, потому что ты соблазнительно смотришься в коротеньком платьице, и этот образ совсем не сочетается с угрозой или опасностью. Тебя невозможно принимать всерьёз, котёночек. Твоя ошибка в том, что ты редко смотришься в зеркало и забываешь об этом. Единственное твоё оружие — жалобный взгляд.
Я и представить себе не могла, что его слова поднимут внутри настоящую бурю. Мне так и хотелось выплюнуть этому гаду в лицо всё — всю правду. Если бы ты только знал, самоуверенная сволочь, что это я, именно я стала причиной твоих недавних головоломных неурядиц. Я! Вот этот вот самый котёночек!
— То есть… хотите сказать, я ни на что вообще не способна? Только разжалобить?
Карие глаза с бесстыдной медлительностью мерили меня снизу-вверх и обратно.
— Предполагаю, ты способна, как и любая другая, раздвинуть свои точёные ножки и убедить меня в том, что это не единственный твой талант.
Разумом я сама за собой не поспевала. Открытое оскорбление молотом шарахнуло по голове, я подскочила со стула, но мой собеседник и не шелохнулся.
— Я не намерена выслушивать подобное! — мой голос откровенно «гулял» от переизбытка эмоций.
Я бросилась прочь с террасы, влетела в просторную столовую и почти вышла из короткого, изгибавшегося дугой коридора в пустовавший холл, но опустившаяся мне на плечо ладонь буквально придавила меня к месту.
— Не так быстро, — раздалось у меня над головой.
И в следующий момент я уже вжималась спиной в затянутую деревом стену, а Разумовский нависал надо мной, застлав собой весь белый свет.
— Поздно строить из себя оскорблённую добродетель. Это не приведёт ни к чему, только добавит тебе проблем, Александра.
Он не причинял мне боли, но держал очень крепко. Я почти задыхалась от паники и надеялась только на то, что кто-нибудь вот-вот появится и спасёт меня от этого зверя.
Разумовский и тут проявил своё звериное чутьё — прищурившись, медленно проговорил:
— Надеешься на спасение?
Да не может быть, чтобы в таком здоровенном домище он один обитал!
— Видишь ли, Александра, я живу здесь один. И не держу большой штат. Никто не мешается у меня под ногами. Не люблю суеты.
Моё сердце упало. Значит, ждать помощи попросту неоткуда. Да и кто бы, по здравом размышлении, из здешних пошёл против хозяина дома?
— А ты начинаешь вносить её в мою жизнь, даже суток тут не пробыв.
— Так… так и отпустите меня! И не будет никакой суеты!
— Слабая попытка. Никакущая. Совсем не стараешься.
— Послушайте, все ваши инсинуации…
— Поздно, — оборвал он меня, — я чую ложь, Александра. Ты ею буквально пропитана.
Он склонился чуть ближе ко мне и с намеренной выразительностью потянул носом, будто громадный дикий волчара:
— Ложью, страхом и… немного — жасмином. Необычное сочетание. Но мне нравится.