Помор - стр. 21
– А вот не надо было к слоникам приставать! – запальчиво парировала девушка.
Князь весело рассмеялся.
– И то верно! Ну слоников ваших я не трогал – зачем? Убивать ради мяса? Кто ж такую прорву съест? Легче подстрелить антилопу. А заваливать слона ради его бивней – настоящее варварство. Носорогам в этом отношении тоже не повезло – их уничтожают из глупости. Престарелые арабы верят, что порошок из рога этих гигантов вернёт им мужскую силу. С тем же успехом они могли бы перемалывать рога козлов или баранов!
Марион засмеялась.
– Да! А в Африке я, в основном, по сторонам смотрел и совершенно случайно убил льва. В саванне растёт высокая‑превысокая слоновья трава, она скроет человека любого роста. И вот я пробираюсь по тропе, а на меня из зарослей выскакивает огромный лев! Я и выстрелил…
Фёдор усмехнулся. Ну хоть не хвастает своими охотничьими подвигами.
– Павел! – громко позвал он. – Ты почему меня не разбудил?
Лица его сиятельства и мисс Дитишэм были подсвечены слабым сиянием фонаря, поэтому Чуга затруднился бы сказать, что они выражали.
– Да вот, засиделись что‑то, – смутился Туренин, – заболтались…
– Марш спать, – проворчал помор. – Оба…
– Слушаюсь, капитан! – дурашливо ответила Марион.
Проводив глазами полуночников, Чуга вздохнул. Сам себе он показался вдруг древним стариком, забывшим пору молодости…
…За ночь шхуна сбилась с курса, да и ветер стал отходить.
– К повороту оверштаг! – трубно взревел Фёдор, заняв место рулевого.
– Да, са‑а!.. – рявкнул Зебони, по‑южному выговаривая «сэр».
Чёрный слуга и князь, упорно зубрившие корабельные словечки, вытянулись во фрунт. Рядом, оставив на время черпак, встал по стойке «смирно» Хиггинс. Чуть сзади пристроился Хэт.
– Поворот! – гаркнул Чуга, уваливая шхуну. – Стаксель‑шкот травить! Грота‑гика‑шкот выбрать! Фока‑гика‑шкот выбрать!
Зеб с его сиятельством бросились в разные стороны, мигом забыв моряцкие штудии, тут же вернулись, едва не столкнувшись с коком, покрутились, переспрашивая друг друга, пока, наконец, не ухватились за нужные снасти.
Фёдор положил руль на ветер – «Одинокая звезда» ощутимо заворачивала к северо‑западу.
– Фока‑гика‑шкот потравить! Грота‑гика‑шкот потравить! Правый стаксель‑шкот выбрать!
Верхние паруса – топсели, – обычно венчавшие обе мачты шхуны, Чуга побоялся устанавливать. Не дай бог, запутается его команда!
– Фока‑гика‑шкот выбрать! Грота‑гика‑шкот выбрать! Шкоты закрепить!
«Одинокая звезда» уверенно шла на запад, чуток забирая севернее, нацеливаясь на далёкий ещё Нью‑Йорк. Князь Туренин, словно оправдывая название шхуны, неприкаянно торчал на баке. «Чего‑то он так увял?» – подумал Фёдор, наблюдая за Павлом, непривычно молчаливым и как‑то разом поскучневшим. Буркнув: «Так держать!» – помор доверил штурвал Монагану и протопал в капитанскую каюту. Марион уже была здесь и живо обернулась навстречу, улыбаясь Фёдору.
– Как он? – спросил Чуга.
Между девичьих бровок возникла морщинка.
– Вэн потерял много крови, – негромко проговорила мисс Дитишэм, – но раны не воспалены…
– Если до сих пор не сдох, – поставил свой диагноз Фокс, – то, может, ещё и выкарабкаюсь…
– Молчите! – строго сказала девушка. – Вам нельзя разговаривать!
– Слушаюсь…
Капитан будто усох и постарел – бледный, небритый, с чёрными, запекшимися губами, он представлял собой душераздирающее зрелище.