Поминая былое - стр. 17
Прихватив баллонник, случайно оставленный СамСамычем после замены колеса на его «Победе», и воодушевлённый обретённым всесилием Зевса я кинулся вниз. Ух, и прилетит же сейчас незадачливому «Петросяну»! Когда спустился до первого этажа, понял, что звук формируется отнюдь не в цоколе, где секционная, а растекается по коридорам от главного входа в здание Бюро. Я резко изменил направление движения. Двигаясь на усиливающиеся вибрации эфира, осторожно пересёк полутёмный коридорчик с турникетом. Звук истекал прямиком из открытого окна комнаты дневных охранников. Медленно заглянул туда. На старом потёртом диване, помнящим ещё, наверное, хрущёвскую оттепель, спал пьяный ночной сторож дядя Коля – брат близнец нашего дневного охранника дяди Васи. Звуки, исторгаемые изнутри бдительного стража этого царства мёртвых, вполне способны были распугать не только одинокое голое привидение, но и самого князя Тьмы в придачу. Казалось, это пьяненькая толпа внутренних органов анатомо-физиологических систем дяди Коли недружным хором распевает старинные тирольские песни, а пропитая глотка придаёт им шаманский шарм горлового пения. Да-а… Лучшей защиты от тёмных сил и не придумаешь… Плюнув с досады и успокоившись, я вернулся в кабинет.
Четыре часа ночи – в разгаре так называемая собачья вахта. Спать хотелось нестерпимо, и я решил полежать немного в темноте на диванчике, прикрыть глаза, изрядно перетрудившиеся за эти неспокойные часы. Уснуть, конечно же, не уснул – сказывалось нервное напряжение, а впал в некую полудрёму, когда всё понимаешь, слышишь, но пошевелиться не в силах. Этакий полу-сон, полу-несон, сон-пронесон, сон…
Неожиданно скрипнула половица рассохшегося пола. А закрыл ли я при возвращении надёжный засов!? Меня словно парализовало ужасом. Хотел открыть глаза, но не смог себя перебороть – и так невеликий запас личной смелости испарился вместе со скрывшимся за горизонтом Солнцем. Так и лежал лицом к стене в позе эмбриона и обречённо ждал неизвестно чего. Оставался спасительный вариант, что это дядя Коля проснулся и пошёл искать, в чём бы таком горячительном утопить вышедшее из-под контроля хоровое пение.
А может, это ветер? Просто ветер… Дождь и ветер заодно бьют крылом в моё окно… Вспомнился Эдгаровский «Ворон».
И тут холодная женская рука робко прикоснулась к моей голове, и длинные пальцы запутались во вставших дыбом волосах! Безобидные мурашки на затылке, до того лишь слегка щекотавшие, мгновенно превратились в слонопотамов и начали в ужасе ломиться внутрь бедной черепушки. Вот теперь точно, если каким-то чудесным образом удастся перебороть свои страхи, даже и не подумаю выпученными от страха глазами глянуть, что там за тайная поклонница зашла в гости посреди ночи. Нравоучительная история Хомы Брута о том недвусмысленно предостерегала… Мука продолжалась минут десять, затем последовал тихий вздох, снова скрипнула ненадёжная половица и… Тишина. Не в силах более сдерживаться, я вскочил и оглядел кабинет. Ничего не поменялось – тот же мрак, те же беспорядки повсюду, из провала окна в кабинет так же затекает в гости уличная темнотища и полоска тусклого света под дверью… Периодически затеняемая шнырявшей туда-сюда фигурой. Неожиданно обретённая уверенность, что это всё-таки лаборантка Ленуся, похихикивая, курсирует в неглиже перед кабинетом, сподвигла на активные действия – я на цыпочках подкрался к двери и попытался резко её распахнуть… Но банковский запор встал надёжной преградой. Не придав этому казусу должного внимания и немного помешкав, отпирая его, всё-таки решил застать врасплох негодницу…