Полюблю тебя любой. Книга 3 - стр. 22

- Пипец… - тянет, даже не услышав про маячившие на горизонте возможности превратить дом в строительный кошмар.

- Пойдём. Покажу тебе нашу спальню, - тяну за собой.

- Не многовато для одного? – продолжает крутить глазами и головой.

- Я не один, - подтягиваю по лестнице. – Я с тобой.

- И что мы будем делать на этой квадратуре? – рукой ведёт по перилам, по стенам.

- Жить, трахаться, рожать маленьких Клейтонов, - перехватываю вторую руку, заталкивая в спальню. Пока поднимались по лестнице, насчитал ещё двадцать два русских слова, предвкушая горящую, покрасневшую от моей пятерни попку.

Войдя в нашу комнату, Даяна обмирает окончательно, открыв рот и что-то несвязное мыча. Не даю опомниться, подхватывая на руки и несу в ванную комнату, где нас ждёт трёхметровая чаша, наполненная душистой пеной.

- Ты наговорила на двадцать шесть ударов, птичка, - шепчу, расстёгивая джинсы и стягивая футболку. – Придётся стойко принять наказание.

- Фак, - ругается, снимая с себя одежду.

Купаемся в тишине. Я молчу, чтобы не провоцировать, двадцать шесть – это и так много, Даяна молчит, чтобы не набрать ещё штрафных, понимая, что наказания не избежать.

- На колени с краю кровати, лицом в матрас, - приказываю, как только полотенца впитали лишнюю воду.

Посмотрев на меня с укором, птичка послушно принимает указанную позу, заставляя меня слегка зависнуть на задранной к верху попке, розовых складочках, выставленных на растерзание и на своей беззащитной открытости. Подхожу, провожу языком по нижним губкам, проскальзывая в щёлочку, нахожу пальцами клитор, массируя по круговой. Вырвавшийся стон даёт команду начать наказание. Отрываюсь от сладкой плоти, заменяя язык пальцами и продолжая мучать бугорок, и отвешиваю шлепок, оставляя покрасневший след на ягодице.

- Считай на английском, - рычу, ловя громкий стон и продолжая работать пальцами.

- Раз, - выдыхает, подёргивая попкой навстречу пальцам. – Два.

В каждый следующий удар прилагаю чуть больше силы. По стонам и сокам, стекающим по руке, знаю, что Даяне нравится наказание, а по тому, как она насаживается на пальцы, зарывается руками в простыни и вгрызается в бельё, вижу, что ещё пара шлепков, и моя девочка кончит.

- Моей девочке нравится? – глажу мигающие краснотой ягодицы, давая отдышаться и успокоиться.

- Да… да… Лар, пожалуйста… - стонет.

- Что пожалуйста? – тихо интересуюсь.

- Я на грани… Дай мне кончить… - ноет, требуя продолжения.

Следующий удар приходится по клитору, вырывая крик, переходящий в хрип.

- Восемнадцать, - шепчет, прогибаясь сильнее, подставляя плоть под шлепки. – Девятнадцать! – кричит, ловя первые волны оргазма, напрягая ноги и выгибаясь в спине.

Не в силах больше терпеть, вхожу до конца в сжимающуюся дырочку, и замираю, кайфую от спазмов, обволакивающих член. Оставшиеся семь ударов наношу в процессе вколачивания, просто для галочки, не акцентируя на них внимания. Все силы ушли в яйца и член, как и мозг, требуя отодрать быстро, жёстко, со смаком, подгоняя к освобождению. Кончаю быстро, через пару – тройку минут, спустив сперму на ягодицы, напоследок размазав её по красной попке. Хочется пометить и запретить смывать, чтобы каждый самец, крутящийся рядом, почувствовал мой запах.

- Люблю тебя, птичка, - приподнимаю с кровати и прислоняю её спиной к груди. – Никто, никогда к тебе не подойдёт. Убью каждого.