Полюби мою душу - стр. 11

— Что ТЫ здесь делаешь?

— То же, что и ты. Пришёл на урок.

Даниил потянулся за бутылкой, но я перехватила его за запястье.

— Я тебе новую куплю. Не брезгуешь пить после страшилки? — искривила губы в болезненной улыбке.

Царицын вдруг сощурил глаза. В его взгляде холод увидела. И что-то на ярость походящее. Он руку чуть провернул, сбрасывая мои ослабшие пальцы, бутылку с водой схватил и залпом допил. Я смотрела на то, как дёргается кадык на его шее, как длинные ресницы отбрасывают тени на щёки и понимала, что окончательно пропала.

Идиотская мысль о том, что мы почти поцеловались, зудела в голове. И заставляла всё в груди сладко-сладко сжиматься. Ведь его губы касались горлышка, которого до этого касались мои.

Царицын выбросил пустую бутылку в мусорное ведро. Провёл пальцами по пухлым губам, стирая влагу. А после моих коснулся. Мимолётно. И быстро. Я распахнула глаза, смотря вслед удаляющейся спине.

Что. Это. Было?

5. Глава 4

Настя

— Привет, — Алина Зайцева вошла в кабинет и плюхнулась на стул рядом. — Сделала домашнее задание?

— Привет. Да.

— Слушай, а что у тебя с новеньким? — одноклассница поставила локоть на стол и повернулась ко мне, подпирая кулаком щёку.

— В каком смысле? — вскинула брови и стала убирать контейнер для еды в сумку, пытаясь за этими действиями скрыть свою нервозность.

— Ну, вы явно давно знакомы. Он так на тебя смотрит, — девушка понизила голос, будто делилась со мной секретом.

Не поднимая глаз на одноклассницу, пожала плечами и с безразличным видом выдала:

— Как все люди, которые видят на моём лице шрам. С жалостью, брезгливостью и интересом.

— Ой, вот это глупости, Настя, — в голосе девушки услышала негодование. — Ты безумно красивая, шрам тебя совсем не портит.

Я закатила глаза и усмехнулась, не веря её словам. Красивая, конечно.

— Ты ему понравилась, это заметно.

— Он мой бывший одноклассник, вот и всё, — я перевела взгляд со своих ногтей на лицо Алины.

— Точно? — девушка немного смущённо улыбнулась. — Он тебе не нравится?

— Мне? — я излишне нервно рассмеялась. — Кто? Царицын? Боже упаси!

Зайцева прикусила губу, опустила взгляд на парту и пальцем стала выводить на поверхности узоры. Алина шевелила губами, явно что-то желая сказать, но осекалась, краснела и поджимала губы.

Ревность второй раз за день царапнула внутри. Болезненно. Сильно. Оставляя следы от ядовитых когтей. Вызывая желание упасть на пол кабинета, свернуться клубочком и заплакать. От отчаяния. От боли. От безысходности.

Мои одноклассницы были красивыми. Все. Без исключения. И я прекрасно знала, что брюнетка во вкусе Даниила.

Представила их вместе. Скулы свело от того, с какой силой я сжала зубы. Дура. Ревнивая дура. Я же забыла Царицына давно. Вычеркнула из своей жизни. Заблокировала во всех социальных сетях. Так какого чёрта сейчас так больно только от одной мысли, что он будет с другой? Ведь я видела всех, с кем он встречался. Ведь я понимаю, что там, в Америке, у него были девушки.

Но сколько бы я не убеждала себя в этом, всё оказалось совершенно иначе. Я помнила его. Всегда помнила. Видела постоянно во снах. Почти каждую ночь. Но в этих снах я видела его тем мальчишкой с ломающимся голосом, худощавым и долговязым. В моих снах он был совсем другим. Не смотрел так странно. И не был настолько красивым. Настолько взрослым.