Полюби меня такой. Книга 2 - стр. 20

Состояние: практически здоровая, или притворяется. Мы ни разу не говорили о том, что произошло. Марина наотрез отказывается поднимать эту тему, но иногда, оставшись в одиночестве, остекленевшим взглядом смотрит в себя. Очень беспокоит меня этот взгляд. Молчит, улыбается, а что на душе – не разберёшь.

Застал её за этим, вернувшись из ванной, где задержался для процедуры по поддержанию здоровья. В общем, дрочил как подросток. А что остаётся делать, когда круглые сутки тискаешь любимую женщину, а член приходится завязывать узлом. Яйца от воздержания опухли и скоро станут размером с шары для боулинга. Но я же мужик. Держусь. Моей постоянной униформой стали широкие домашние штаны. И прятать проще, и не жмёт.

Вадим взял отпуск и помогает Дарье с детьми, а Алька задвинула кружки́, секции и постигает азы поварского искусства. Всё возвращается к размеренной, спокойной жизни. До сегодняшнего вечера.

- Даш! Даша! Кажется, Тыква рожает! – истерично орёт отец.

- Ну посиди с ней, погладь! У меня котлеты на сковородке! – перекрикивается Дарья с кухни.

- Даш! Она решила делать это на твоём любимом диване! – Всё ещё пытается выудить с кухни жену. – Пиздец тебе, Тыковка. Мама так любит этот диван.

Тыква – жуткая, злая собака породы алабай. Когда я здесь поселился, ходила за мной по пятам и рычала каждый раз, как я приближался к продуктам. Через два дня я стал её лучшим другом. Правда пришлось угостить, втихаря от всех, здоровенным стейком. Теперь, каждый раз, как я иду есть, она садится рядом и подмигивает в надежде на повторение. Так что путь к сердцу Тыквы идёт через желудок.

- Ничего. Купишь новый, - Дарья влетает, как ураган, с тазиком с воды, полотенцами и каким-то лекарством в шприцах. – Аля! Застели вольер! Вадим, отдай Дину Максу и иди помогай!

Пять часов мы принимали роды. Вернее, принимала Даша, обтирала водой щенков, похожих на морских свинок, и передавала Вадьке в сухое полотенце. Рине достались шприцы, которые она вгоняла в холку каждому щенку. Алёнке досталась самая ответственная роль – перенести в вольер и уложить их на грелки. После родов Тыква доверила мне перенести свою измученную, шестидесятикилограммовую тушу к щенкам.

- Да, Тыква, - задумчиво глажу её по морде, пока Аля подкладывает щенков к соскам. – Как же в тебя влезло столько медвежат? Двенадцать! Охренеть!

- Бедненькая, устала, - вытирая руки, подходит Даша. – Аль, принеси миску с водой. Вадь, убери всё, и давайте спать расходиться. Час ночи.

Хватаю свою медведицу на руки и спускаюсь к нам домой. В ду́ше намыливаю гелем стройное тело, прижимаюсь к спине, делаю поступательное движение бёдрами. Хотя бы потереться.

- Когда заживёт губа, трахну тебя в ротик. - Прохожусь мыльной рукой между ног, раздвигая складочки. – Тогда ты будешь полностью моей.

- Когда у меня заживут рёбра, трахну тебя в зад, - нагло улыбаясь, поворачивается ко мне и проходит пальцами между ягодиц, заставляя напрячься. – Тогда ты будешь полностью моим.

- И чем ты собираешься это делать? – с трудом сглатываю.

- Пальчиками, - надавливает на тугое колечко, вынуждая напрячься ещё сильнее.

- Я зверски хочу тебя, любимая, - рычу ей в волосы. – Готов на любые твои фантазии. Лишь бы всунуть тебе.

- Могу помочь руками, - обхватывает член ладошкой, медленно проходя по всей длине.