Полынь - стр. 5
– Ты следишь за ним? – вопрос Василисы прозвучал неожиданно, как стальной нож, перерезавший её мысли. Дарина вздрогнула и резко обернулась. Василиса была в тени водорослей, её глаза, блестящие, как два чёрных драгоценных камня, отражали мрак ночи. Но в этом блеске было нечто большее – это был страх, страх, который знали все русалки, когда нарушали древние законы воды. Когда одна из них начинала забывать, что она не человек.
– Я не могу это оставить, – прошептала Дарина, её голос был хрупким, как ледяной поток, срывающийся с утёса. Она чувствовала, как эти слова тяжело ложатся на её грудь, как камни, которые нельзя просто сбросить.
– Ты знаешь, что делать, – голос Василисы был холодным, как сама вода, бескрайняя и безжалостная. – Ты русалка. Просто сделай своё дело и забудешь о нём.
– Но… я не могу его утопить. Это не так, как всегда. Я не хочу его смерти. Я хочу быть рядом с ним. – Дарина ощутила, как её слова едва не тонут в тени, как отголоски, которые не могут найти выхода.
Василиса молчала, но её взгляд был острым, словно лезвие. Она плавно двигалась, как тёмная тень, и её слова резали.
– Ты забываешь, что ты уже не человек, Дарина. Сколько можно повторять тебе это? Ты не можешь любить. Твое сердце уже не живёт, оно пусто. Мы русалки не созданы для любви. Мы можем забрать чужие сердца, но не отдать свои.
Слова Василисы проникали в душу, как холодный шторм, который невозможно остановить. Вода вокруг неё становилась всё гуще, сдавливая её тело, пытаясь затянуть в свою бесконечную бездну. Но даже несмотря на эти угрозы, несмотря на холод, который пронизывал её, она всё равно чувствовала, как нечто тёплое, почти забытое, пульсирует внутри. Это чувство было сильнее всякого страха.
– Ты бы хотела стать человеком вновь? – вдруг спросила Василиса, её голос теперь стал шёпотом, почти неслышным в шуме вод.
– Это возможно? – её слова были полны сомнений и лёгкой надежды.
– Возможно, – ответила Василиса, и в её голосе была такая тень, что даже сама вода вокруг них как будто затихла. – Но, если ты хочешь стать человеком снова… ты должна утопить его. Ты должна утопить того, кто полюбит тебя. Это древний закон воды. Жизнь за жизнь.
Дарина почувствовала, как эти слова раскалывают её душу, как холодные лезвия проникают в сердце. Утопить того, кто любит её? Как можно отнять жизнь у того, кто открыл перед тобой свет? Как можно вырвать сердце, которое было щедро и безвозмездно отдано? Это не было просто выбором. Это было убийство.
Но в её мыслях вновь вспыхнуло его лицо, его глаза. В его взгляде она видела ни страха, ни злобы. Он не был как все. Он был чем-то больше. Чем-то светлым, и это светило в её темных водах, унося её в далёкие мечты. И эта мечта тянула её всё сильнее, несмотря на все предупреждения.
– Ты не можешь его оставить, – прошептала Василиса, её слова были как смертельный приговор. – Если ты не утопишь его, ты утонешь сама.
Дарина почувствовала, как эти слова пронизывают её, как удары молота, как проклятие, от которого нет спасения. Вода окружала её, сдавливая, заставляя исчезать её саму. Душа, что когда-то была живой, теперь превращалась в туман.
Но она всё равно не могла его отпустить.
С каждым днём её взгляд вновь и вновь искал его, как если бы она сама не могла существовать без этого поиска. Он сидел в одиночестве у костра, разглядывал звёзды. Она видела, как его грудь вздыхала, как его взгляд терялся в далёких мыслях. И в этот момент, когда Мирослав вновь взглянул на небо, его улыбка была наполнена светом, и его сердце, открытое и чистое, снова наполнило её душу.