Полярные незатейливые рассказы - стр. 6
– Всё, приехали, – тихо выдохнул капитан, печально разглядывая скелеты кораблей на пляже.
Жуткая и завораживающая картина предстала перед моряками. Справа от них возвышался остов некогда гордого круизного лайнера, слева с обнаженными шпангоутами замер трудяга-танкер, а между ними стояли мелкие суда в таком же плачевном состоянии. Разум отказывался понимать, что красавец-ледокол, уникальное творение человеческих рук, станет через месяц такой же грудой металла. А на главную палубу со всех сторон уже лезли бригады рабочих с резаками, зубилами и кувалдами.
– Эх, из брандспойта бы их, – мелькнула в капитанской голове шальная идея.
Корабли, как и люди, рождаются, учатся ходить, живут своей жизнью, стареют и вот – Читтагонг. У каждого судна есть своя крёстная мама, она даёт ему путёвку в жизнь. В памяти капитана всплыла картина приёмки ледокола на корабельной верфи и доброе лицо ледокольной крёстной, разбившей об его борт бутылку шампанского на счастье.
А потом были десятилетия напряжённой работы в арктических морях, сложные проводки судов, высадки полярных экспедиций, спасение терпящих бедствие людей и… китов. Много морских антарктических миль осталось за кормой ледокола.
Самолёт ледовой разведки однажды сбросил вымпел с картой рекомендованного пути прямо в ледокольную трубу
Капитану неожиданно ярко представились события, развернувшиеся в Арктике во время тяжёлой навигации 1983 года, когда под чудовищным напором льдов было раздавлено судно, снабжавшее прибрежные чукотские посёлки всем необходимым. Тогда от работы ледоколов, многие из которых сами имели серьёзные повреждения, зависели судьбы десятков таких же затёртых во льдах кораблей и их экипажей. Случались и забавные истории. Самолёт ледовой разведки однажды сбросил вымпел с картой рекомендованного пути прямо в ледокольную трубу, палубная команда сбилась с ног, разыскивая пенал по всему ледоколу…
А между тем толпа рабочих на палубе, не теряя времени, приступила к разрушению ледокола. Совершенно непрошеные слезы вдруг блеснули в глазах старого полярного капитана. Бесстрашный морской волк, покоритель северных широт и мастер филигранных проводок, медленно ушёл с капитанского мостика, впервые не затворив за собою дверь.
Философ
Толя – великолепный радист, любит ездить с нами на лед, и его помощь в тяжёлой экспедиционной работе порой просто неоценима. А ещё наш Толя славен тем, что умеет при развёртывании полевой метеостанции прямо из вездехода, лёгким движением руки воткнуть срочный метеорологический термометр в снег и при этом не разбить тонкий стеклянный инструмент. Справка для въедливого читателя: Толя втыкал в снег непригодный для измерений термометр, наблюдения по которому не проводились, но ведь не расколол же он его ни разу. Фантастика, да и только!!! Проделывал он этот номер неоднократно, и даже на бис, ко всеобщему удовольствию публики.
Публика – это два гидролога, гидрохимик и вездеходчик – маленький экипаж боевой гидрологической машины под названием ГАЗ-71. Почти месяц мы ползаем на ней по торосам Чаунской губы, собирая по крупицам научные данные о термическом и ледовом режиме водоёма.
Экспедиция близится к завершению: последняя бурка во льду, последняя серия приборов в воде, последние отсчёты и отбор проб. И вот приборы собраны, закреплены по-походному, контрольный осмотр проведён, а вездеход напрягся в ожидании команды «домой», которая должна прозвучать после традиционного залпа из ракетниц.