Полуночные миры - стр. 6

– Марв, что будем делать? – крикнул полицейский напарнику.

Ника заворожено следила за сменяющимися цифрами проекции.

Глубоко вздохнув, девушка шагнула вперёд, во флуоресцентное пятно освещения. И через миг пожалела об этом, когда накатил страх. Она сглотнула, стараясь подавить инстинктивное желание забиться в какое-нибудь тёмное место, где она наконец почувствует себя в безопасности.

– Дед, опять имплант испортил? – Ника как можно непринужденнее хлопнула мужчину по плечу. – Теперь ночевать здесь придётся.

– Придётся ждать включения режима, – самодовольно известил полицейский. – Ни одного голодранца без сканирования не могу пропустить.

Девушка засунула руки в холодные карманы куртки, чтобы дрожь в пальцах не выдала её. Улыбнулась.

– Сканируйте мою запись, а его данные, – она кивнула в сторону «деда», – запросите из архива. Это займёт пару минут. Вы же не хотите, чтобы девушка ночью ходила по трущобам?

Ника видела колебание в глазах полицейского. Грязный привкус примитивного флирта. Девушка была уверена, что покраснела, по крайней мере, щёки горели.

– Хорошо. Но при следующем сканировании имплант нужно отправить на техпроверку, – полицейский подмигнул. – Ясно? Загружайте своё барахло.

Мужчина бросил в контейнер грязный брезентовый мешок. В воздухе расплылся смрад машинного масла и горелых проводов.

Лишь Ника поднесла руку к сканеру, система ожила, выбрасывая на экран варианты команд. Команд, так надёжно впаянных в каждую жизнь, что, казалось, всю её можно разложить на биты и прочесть, словно текстовый файл. Судьбы-строки, затерявшиеся в бесконечных столбцах двоичных номеров, зашифровавших мир от самого себя.

– Ты же не припрятал баночку с радиоактивным вареньем, правда, дедуль? – прошептала Ника, опасаясь заглянуть ему в глаза, потому что с каждым мигом всё больше убеждалась, что знает ответ.

Из нутра поста глухо и скрипуче доносилось:

– Третий сектор, раздел сто пять… вооружённый протест против введения ЭМИ. Ждём подкрепление из второго сектора.

– Хоть не мы в этот раз, – на лице полицейского, погружённого в вереницу архивных ссылок, промелькнула довольная улыбка.

Ника вдруг подумала, что такая же улыбка будет у него и тогда, когда он будет соблазнять школьниц и всаживать клешни электрошокера кому-нибудь в спину. Возможно, сегодня… Возможно, даже ей самой…

Полицейский нахмурился. Ника опустила взгляд, понимая, что убедительность её лжи – всего лишь удача новичка.

– Всё сходится, но биометрики нет, – он вздохнул.

Три минуты…

– Ну, внесекторному оно и ни к чему, правда?

Старик ухмыльнулся. Нике почудилось, что за ухмылкой кроется не злость, а самодовольство.

Прикосновение к сенсорной панели – и голограмма, как шов между рутинным миром пустоты и пустотой несуществующего мира, расползается. Пустота, живущая в слухах, дремлющая в сознании, но не способная полностью пробудиться…

Ника выдернула рюкзак и шагнула сквозь потухшую голограмму, ожидая, что она обдаст холодом, жаром или мурашками на коже. Отсутствие всякого ощущения границы ошеломило.

Ника окликнула собаку и, раздвинув раму велосипеда, оглянулась на мужчину.

– Дед, ты идёшь? – она старалась не смотреть на полицейского, который, она знала, ждёт её взгляда, чтобы нескромно подмигнуть.

– Да, да, – торопливо забормотал он, забрасывая рюкзак на покатую спину. И с лживым подобострастием промямлил: – Спасибо, офицер.