Полуночные миры - стр. 3
– Ника, на твоём месте я бы всё же…
– Вы никогда не были на моём месте.
Грубо, но правдиво.
– Ладно, – устало вздохнул он. – Буду ждать тебя в пятницу с новыми эскизами… Первый человек у тебя лежит, оказался на втором плане, а они должны быть на одном уровне друг с другом. Тогда и не получится, что другой протягивает сердце в пустоту.
– Так вот что было не так! А я не могла понять, почему это похоже на сюр! – почти обрадовалась девушка. Почти.
– А этот парень… тот, что протягивает механическое сердце… у него и правда улыбка? Или это… э-э-э… художественный вымысел? – Калеб узнаваемо изобразил писклявый голос учителя литературы.
– Да, он улыбается. По-моему, он немножко сумасшедший.
– А второй боится?
Ника пожала плечами.
– Похоже на то.
– По-моему, они оба сумасшедшие. Лучшая иллюстрация современности, – хмыкнул Калеб.
– Ага.
Из глубины коридора докатился рокот звонка. Табло над дверями вспыхнули, возвещая об окончании урока.
– И всё же я бы подумал… – это уже вполголоса, в прямую, как натянутая струна, крылатую спину.
Калеб долго смотрел на комья эскизов в мусорном ведре, неопределённо покачивая головой.
Ника добрела до столовой, приютившейся в дальнем углу корпуса. Ветер за окном ворошил сухую листву, кружа и прибивая её к тротуару. Девушка оглянулась, на миг поддавшись ставшему почти привычному ощущению опасности.
На соседнее сидение плюхнулся кто-то. Ника вздрогнула.
– Чёрт!
Вновь склонилась над столом, пряча глаза от незваного сотоварища. В голову не приходило ни одного случая, когда слова действительно передали чьи-то чувства. Но Мэйз ведь не может молчать!
Так и есть: схватил ложку со стола и начал выводить невидимые фигуры на столе, будто стенографировал за собой:
– А я сегодня прогулял два урока. От границы третьего сектора до полицейского участка в центре все дороги перекрыты.
Ника рассеянно следила за каплями дождя, зашлёпавшими по резине дорожек.
– Ты меня слушаешь? – Мэйз хлопнул ладонью по столу. Кофе пролился Нике на брюки.
– Прости, – Мэйз вовсе не хотел, чтобы так вышло, и теперь, схватив со стола салфетки, совал их в руки Нике. Та сердито шипела, пытаясь отереть коричневые пятна сначала ладошкой, потом салфетками.
Ника с укоризной посмотрела на него, но тут же смягчилась, заметив неподдельное смущение.
– Теперь твой любимый карамельный запах всегда с тобой, – попытался исправить ситуацию Мэйз, но осёкся, догадавшись, что шансов нет. – Паршивый день?
Ника хмыкнула, уставившись в полупустую чашку с чёрным логотипом школы.
– Опять эпидемия? – спросила она, возвращая мальчишку к прерванной теме.
В этот момент – отсюда было хорошо видно – четверо полицейских вошли в центральные двери. Наверняка кто-то снова пронёс контрабанду – пиратские голограммы или собственноручно собранные модули для блоков подключения.
– Нет, на этот раз ЭМИ, – беззаботно ответил Мэйз, откидываясь на спинку. – Нервный газ везде! Где-то даже всё белое, все на земле, дёргаются…
Он сгрёб забытую девушкой кружку и шумно отхлебнул.
– Холодный уже, – он отставил кружку. – Хватит уже, пойдём. Покажу что-то интересное. Вышла новая система подключения. У меня есть рекламная голограмма…
Девушка продолжала смотреть на улицу. Мэйз потряс Нику за плечо, и та нехотя поднялась.
Небо начало ронять огромные ледяные капли. Разряды молний беспорядочно прорывались сквозь рыхлые тучи. Воздух потерял все запахи и казался очередной плохо написанной компьютерной иллюзией.